Петроглифы Куйген-Кышту были показаны нам жителями алтайского села Инегень Онгудайского района 28 февраля 2002 года во время нашей зимней экспедиции по Аргуту. Наскальные рисунки находятся на высоком левом берегу Катуни недалеко от древней тропы, которая круто спускается к реке. С высоты открывается величественная панорама на долину Катуни и ущелье Аргута. Неподалёку отсюда, в устье ручья Юхтинер стоит известное древнетюркское изваяние из белого кварцита (Кубарев В.Д., 1984, с.117).

Скалы в Куйген-Кышту сложены из серо-зелёного сланца, выступающего на склоне вертикальными пластами, легко подвергающимися разрушению. На одной из таких вертикальных плоскостей, обращённых на юг, размером 2х2 м и были в своё время выбиты рисунки. Выбивались они не по всей плите, а только в её верхней левой части - там, где образовалась коричневая корочка скального загара. Размер изобразительной плоскости составляет 1 м в ширину и 0,7 м в высоту. Ровный слой загара здесь во многих местах нарушен небольшими округлыми углублениями. Позднее плиту с рисунками прорезали вертикальные трещины; левая из них настолько глубокая, что грозит обрушением боковой грани.

Среди петроглифов Куйген-Кышту доминируют три крупных изображения, расположенных ярусом один под другим. Их выбивка произведена очень аккуратно отдельными неглубокими прилегающими друг к другу точечными ударами. Следы от этих ударов, идущие параллельными рядами, и сейчас ещё достаточно хорошо просматриваются по всему силуэту. Вдоль нижнего контура центральной фигуры идёт более глубокая выбивка в виде желобка.

Центральное изображение здесь самое большое и достигает около 40 см. Это рисунок типичного "скифского оленя". У него узкое вытянутое туловище с характерным треугольным выступом на спине, короткие тонкие ноги, грациозно изогнутая шея, раскрытый птичий клюв и ветвистые, декоративно очерченные рога. В районе треугольного выступа на спине находится овальное ямочное углубление.

Под птицеголовым оленем выбито животное, напоминающее марала с необычайно длинной шеей, короткими, словно бы обрубленными ногами и торчащими вверх рогами, образующими что-то вроде короны.

Третье верхнее животное выбито также удлинённым по силуэту. Древний мастер и здесь не стремился изобразить какого-либо реального зверя. Более того, он наделил своего оленя хоботом. Это обстоятельство выделяет куйгенские рисунки среди всех петроглифов Горного Алтая.

Помимо этих трёх крупных изображений здесь находятся ещё несколько более мелких рисунков. Особым изяществом и грациозной позой отмечено длинношеее животное над пигалицей. Самое верхнее изображение заметно пострадало от времени. Ещё один рисунок животного справа внизу оказалось частично утраченным из-за образовавшейся трещины. Его задняя нога как бы опирается на овал, тщательно прошлифованный.

Остальные изображения выбиты гораздо небрежнее. Они более схематичны по рисунку и, надо полагать, появились здесь значительно позднее. В центральной части это небольшое животное под пигалицей и самый нижний рисунок человека с распростёртыми руками, стоящего на большеголовом звере. Этот традиционный сюжет выбивается однотипно: животное - в профиль, человек - анфас.

За левой трещиной просматриваются два схематично выбитых животных и несколько аморфных пятен.

В правой части скалы также выбито два животных. Верхнее - похоже на козла с рогами, а нижнее напоминает лису с длинным хвостом. Следует отметить, что все зооморфные персонажи петроглифов Куйген-Кышту обращены на восток, кроме этого хищника, смотрящего в противоположную сторону.

Хоботообразный олень - уникальный рисунок среди петроглифов Горного Алтая. Из ближайших известных аналогов хоботообразных существ можно указать слонов-"мамонтов" петроглифов Цагаан-Салаа и Бага-Ойгура, которые привёл В.Д.Кубарев в своей статье, посвящённой хронологии древнейших рисунков Монгольского Алтая (Кубарев В.Д., 2001, с.437). Однако монгольские синкретичные существа всё же чем-то напоминают слонов и никак не похожи на алтайского хоботообразного оленя.

Ещё один аналог - изображение быка с хоботом петроглифов Карагема в долине Аргута, которые мы изучаем с 1990 года (Маточкин Е.П., 1992, с.56, 111). Рисунок этот ранее нами не публиковался и здесь приводится впервые. Хобот у карагемского быка необычайно длинный и продолжается в виде извилистой линии, соединяющей собой несколько стилизованных козлов. Образованная таким образом композиция необычна как по своему образному смыслу, так и благодаря высокому художественному исполнению, что позволяет отнести её к шедеврам древнего алтайского искусства.

В свою очередь карагемский персонаж близок хоботоразному существу - "мамонту-быку" из грота "Быка" Каменной Могилы на Украине (Михайлов Б.Д., 1994, с.41, 145-150). Появление такого необычного синкретичного образа Б.Д.Михайлов связывает с зарождением мифа о "небесном или дождевом быке", широко почитаемом в эпоху неолита-бронзы на территории Евразии (Михайлов Б.Д., 2000, с.82). По-видимому, ту же семантическую нагрузку несёт и карагемский хоботовидный бык, не случайно его хобот извивается подобно струе воды, которую "пьют" козлы, олицетворяющие своим семейством постоянное возрождение жизни. Возможно, что и в образе куйгенского хоботовидного оленя заложена та же идея о благодати небесной влаги. Видимо, в засушливом районе левобережья Катуни с его обширным плато, пригодном для земледелия, обращение к существу, дарующему дождь, было актуально для проживающих здесь племён.

Проблема датировки ранних рисунков Куйген-Кышту рассматривается на основе двух основных изображений - хоботовидного животного и птицеголового "летящего оленя". Последний стал своего рода символом скифской эпохи. Однако время появления этого канонического образа до сих пор остаётся неясным. В этом вопросе мы ориентируемся на петроглифы Карагема, где среди сотен рисунков есть немало таких, которые имеют непосредственное отношение к формированию стилистики "скифского оленя".

На Западной скале петроглифов Карагема нами обнаружен выбитый и прошлифованный рисунок с колесницей. Со временем контур рисунка сгладился и потерял былую чёткость. Два неопределённых животных запряжены в двуколку со сплошными дисковыми колёсами и удлинённым дышлом. Рядом с упряжными животными изображён в той же манере козёл, а также олень с клювовидной мордой. У него короткие, схематично выбитые ноги, удлинённое большое ухо, вытянутая шея и туловище с горбом. Представление о колеснице солнца уже во II тыс.до н.э. распространяется в культурах Евразии (Иванов В.В., 1980, с.664). Сплошные же дисковые колёса, как наиболее ранние, свидетельствуют о времени создания карагемской колесницы в эпоху бронзы (Новожёнов В.А., 1994, с.127).

Несколько других рисунков птицеголовых оленей Карагема соотносятся с большей частью здешних петроглифов, выбитых в эпоху раннего железа (Маточкин Е.П., 1999, с.115). Можно полагать, что все эти изображения оленей, включая и выбитого вместе с колесницей, были созданы с середины II тыс.до н.э. и до середины I тыс.до н.э. Указать для куйгенского "скифского оленя" место в этом хронологическом ряду достаточно сложно, во всяком случае условно его можно отнести к середине этого временного интервала.

Карагемский хоботовидный бык, хотя и наследует черты своего украинского предтечи, но всё же по своему возрасту должен быть признан более молодым. Судя по сохранности выбивки, алтайский бык появился несколько позднее колесницы, но значительно раньше основного скифского массива рисунков. Хоботовидный же олень из Куйген-Кышту был создан позже карагемского персонажа, поскольку последний предстаёт куда более архаичным по своему облику.

Подытоживая высказанные соображения, можно заключить, что наиболее вероятным временем создания первых рисунков Куйген-Кышту был конец II - рубеж II - I тыс.до н.э., возможно, до утверждения здесь раннескифского населения, ориентированного на разведение табунного кочевого животноводства (Кирюшин Ю.Ф., Тишкин А.А., 1997, с.111).

В целом петроглифы Куйген-Кышту - это своеобразный оленный "алтарь" (Кубарев В.Д., Якобсон Е., Цэвэндорж Д., 2000, с.67), в котором воплотились религиозные представления о тотемах, ассоциировавшихся с образами солнца и водной благодати в виде "дождевого" оленя.