Среди стел, которые выставлены в выставочном зале на первом этаже Музея имени Николая Мартьянова в Минусинске, есть стела с древнетюрской надписью, поверх которой вырезаны китайские иероглифы. Об этой стеле Д.Д.Васильев пишет в своей книге: "об. в 1902 г. Кон в местности Эль-Бажы, в нескольких км выше устья р.Барык на левом берегу р.Улуг-Хем, в 3 км выше горы Хайыркан. Первоначально были обн. 4 фрагмента. 2 из них в 1903 г. Кон доставил в М.М. В 1916 г. Адрианов по сведениям, полученным от Кона, отыскал и доставил на плоту по Енисею оставшиеся фрагменты в М.М." (Васильев Д.Д., 1983, с.35) (рис.1 -1).

В его книге эта стела называется Е68. Тогда Д.Д.Васильев только указал, что позднее тюркского текста высечены два китайских иероглифа. До его указания в 1963 году Д.М.Насилов тоже коснулся этой стелы, не обращая внимание на иероглифы (Насилов Д.Д., 1963). С тех пор как вышеуказанных ученых заинтересовала эта стела, до недавнего времени оставалась невыясненным содержание и интерпретация, а также даже число китайских иероглифов, которые перемешаны с руническими знаками. Н.В.Леонтьев, усомнился в том, что на этой стеле высечены только два иероглифа, и был уверен в их большем количестве. В 1998 году И.Л.Кызласов впервые перевел дрернетюркский текст этой стелы и уточнил его содержание, знаки которого до сих пор просто были транскрибированы. Кроме того, он, отмечая трудность в расшифровке этого текста из-за повреждения на краях плиты и перемешивания с китайскими иероглифами, пишет: "Позднее (вероятно, в XIII-XIV ст."(Кызласов Л.Р., 1969, с. 10, 12, 160, 177)) поверх рунической надписи была дополнительно вырезана колонка из 12-13 китайских иероглифов, также осложнившая понимание некоторых знаков текста. Не удалось пока разобрать и значения отдельных слов" (Кызласов И.Л., 1998, с.71) (рис.1 -2).

Таким образом, о китайских иероглифах, которые нанесены на стеле Е68 до сих пор ничего неясно, хотя некоторые ученые обращали внимание на их с большим интересом.

В 1996 году осенью я имел случай подробно осмотреть иероглифы этой стелы по совету Н.В.Леонтьева. Там я обнаружил 14 иероглифов, которые написаны продольной строкой правильным и даже красивым почерком. Несомненно то, что писарь сначала написал каждый иероглиф на поверхности камня, используя кисть, обмоченную в туше, а потом высек их. Начальный пункт линии каждой черты отдельных иероглифов относительно сильнее и толще, и даже глубже начинается с подчеркиванием, а последний кончается либо сильнее и толще, либо тоньше, "с размаху". На основе детального осмотра характерных черт отдельных иероглифов, легко можно предположить, что они сделаны человеком, который владел китайским языком в обыденной жизни (рис.2).

Присмотримся к отдельным иероглифам.
14 иероглифов означают 9 слов, каждый из которых имеет определенное значение: 1) И чжоу 2) Лай шуй; 3) си; 4) Пао ин; 5) нэй; 6) ши цзян; 7)[Я]; 8) чжи; 9) цзы. Среди них слова 1 и 2 является географическими названиями: первое обозначает область, которая расположена в 110 км к юго-западу от Бэй цзин в Китае, а второе - реку, которая течет с запада на восток, пересекая середину той области. Оба слова вместе появилось уже в эпоху Суй (581-618 гг.н.э.)(Тг)е Historical Atlas of China, 1987, No.5-8). 3-е слово - "запад", поэтому можно переводить слова 1-3 так: "На западе реки Лайшуй в области Ичжоу". 4 слово - "лагерь для пушек", а 5 слово - "внутри", т.е. "внутри лагеря для пушек". 6 слово - "главный каменщик". 7 слово , несомненно, указывает на имя или фамилию этого каменщика, но я пока еще хочу оставить его нерасшифрованным, так как можно предложить несколько вариантов расшифровки. 8 слово является служебным словом перед определяемым, формант атрибутивной связи, а 9 слово - "сын". Вот получается так: "Сыну главного каменщика X, который принадлежит лагерю для пушек, находящемуся на западе от реки Лайшуй в области Ичжоу".

Текст начинается названием местности, а потом через название принадлежности, и кончается именем человека. Так установленная форма, вообще говоря, издавна стандартизована в Восточной Азии. И, основываясь на полученной расшифровке, с большой уверенностью можно утверждать, что данный каменщик поставил надгробный памятник своему сыну, когда тот умер или погиб, будучи еще совсем маленьким ребенком, т.е. когда он даже еще не получил имя. Если бы ему дали имя, то, конечно, обязательно высекли бы его на стеле. Следовательно, отец (каменщик) был вынужден написать просто "сыну".

Далее рассмотрим: что такое "лагерь для пушек, находящийся на западе от реки Лайшуй области Ичжоу"? Река Лайшуй - это местное название реки Цзюймашуй, которая впадает в залив Бохай в теперешнем городе Тяньцзинь. Самое верхнее течение этой реки называется Лайшуй. Кроме того, в самом верхнем течении есть местность Лайюань, т.е. "источник реки Лайшуй". С историко-географической точки зрения в бассейне такой реки Лайшуй, прежде всего, бросается всем в глаза Великая китайская стена, которая здесь тянется с юга на север. Иначе говоря, к западу от этой реки распространяется пограничная полоса, и поэтому естественно, что там созданы оборонительные сооружения, которые связаны со Стеной, в том числе и лагерь для пушек (рис. 3).

По исследованиям о Великой стене, накопленными до сих пор и в Китае и в Японии, известно, что ее сооружение осуществлялось в эпохи Цинь (247-202 гг. до н.э.) и Хань (202 г. до н.э.-220 г.н.э) либо продвигаясь на север, либо отступая на юг, в соответствии с изменением линии обороны в зависимости от политической ситуации каждой династии. Но принимая в расчет то, что два географических названия "Ичжоу" и "Лайшуй" вместе начаты употребляеться с эпохи Суй, надо обратить внимание на историю изменения сооружения после эпохи Суй. В 6-7-ые годы периода Яньбао (555-556 гг.) эпохи Северного Ци, Стена была сооружена с северо-запада Датун через Цзюйднгуань до Шаньхайгунь, а в следующем году и в первом году периода Тяньтун (565г.) была сооружена Внутренняя стена. С тех пор в эпохи Суй и Тан она была сооружена только на южном крае Ордоса. В эпоху Тан, говорят, даже не было интереса к самой Стене. И в эпоху Северного Сун даже невозможно было установить границу-линию Стены, так как государство киданей все время продвигалась к югу. Государство Цзинь с трудом могло провести ров (а не "стену") на южном краю пустыни Гоби. Наконец в монгольское время, т.е. в 13-14 вв. н.э., когда государство монголов владело большей частью Евразии, Стена фактически не даже действовала.

С тех пор в истории сооружения Великой стены не встречено достопамятного явления до эпохи Мин, когда были начаты работы крупного масштаба. В период правления императоров Юнлэ (1403-1424 гг.) и Итун (1426-1435 гг.) Стена начала укрепляться, а в период правления Чжентун (1436-1449гг.) Внутренняя стена была восстановлена против нападения ойратов, а потом в период правления Чэнхуа (1465-1483гг.) Стена южной части Ордоса тоже была отремонтирована. В конце концов в период правления императора Цзячэн (1522-1566 гг.), когда войска Алтына-хана сильно начали проникать в Китай, Стена стала настолько грандиозной по масштабу, что мы можем видеть сейчас. Но все-таки Стена, поверхность которой покрыта кирпичами для укрепления, ограничивалась лишь в таких специальных местах или заставах, как Бадалин и др. около Бэйжина (Сугияма М., 1997, с.42-45; Хибино Т., 1960, с.298-299).

Судя по вышеуказанной истории о Великой стене, "запад реки Лайшуй" соответствует пункту с Внутренней стеной, которая была построена уже в эпоху Северного Ци. Мы вряд ли можем отрицать, что Стена этого района вполне достоверно, чтобы доказать географическое положение "лагеря для пушек", где главный каменщик занимался ремонтом сооружения ограда или обработкой камня.

Итак, поскольку мы добросовестно читаем китайскую иероглифическую надпись и взвешиваем ее содержание, то не можем не предположить, что главный каменщик с своей семьей и своими подмастерьями по каким-нибудь обстоятельствам добрался до Эль-Бажи в Туву через Монголию из Китая. В 1999 году в урочище Эль-Бажи я искал точное место, где стела была обнаружена. Хотя я не смог обнаружить этого места, но я услышал от местных чабанов, что там в подножии гор и в горах даже сейчас стоят несколько каменных плит или баб. Не исключено, что каменщики тогда работали здесь, обрабатывая камни (рис.4).

Остается основной и важный вопрос: когда каменщик поставил надгробную плиту для своего сына? В результате моего осмотра стелы в 1996 и 1999 гг. установлено, что абсолютную дату невозможно найти в самой надписи. Поэтому нужно рассматривать это учитывая, что китайские иероглифы нанесены после рунических надписей.

О времени нанесения рунических знаков на стеле. Как указанно выше, в истории Великой китайской стены, кроме эпохи Мин, не заметно особого следа нового строительства. В эпоху Мин сильно обострились отношения между китайцами и северными народами, включая ойратов. В такое время трудно предполагать о существовании ситуации, когда китайцы могут проникать в Танну-улинские места даже через Монголию, где была обнаружена эта стела. За несколькими специальными исключениями, мы считаем, что такое событие (т.е. когда главный каменщик проник туда с семьей и подмастерьями) одно из исторических явлений, которые произошли из-за существования какой-то гарантии не только в северном Китае, но и в Монголии. В таком случае, прежде всего, нужно обратить внимание на тот факт, что в эпоху Юань монголы вообще контролировали почти всю Евразию, в том числе Китай. Тогда монголы активно старались принимать всякие разные китайские вещи, наравне с западными. Значит, династию. Юань можно характеризовать как "международное" государство после эпохи Тан. Такие исторические условия несомненно позволили торговцам, мастерам, буддистам и т.д. легко проникать на север через бывшую границу. Это можно легко понять, тем более, что по мнению востоковедов в танское время не было интереса даже к самой Стене, а в монгольское время по существу она совсем не функционировала.

Таким образом, на основе оценки создавшегося положения, по моему мнению, пока вполне приемлемо, что время нанесения китайской надписи на стелу с древнетюркскои надписью нужно отнести к эпохе Юань.