ИЗБРАННОЕ
Дмитрий Шарабарин

Шиповник зацвел

Шиповник так благоухал,
Что даже превратился в слово.
А. Ахматова

Прибрежного тополя
Сгорбился ствол.
Река до кипения
Солнцем прогрета.
Затоптанный стадом
Шиповник зацвел -
Всему вопреки
Бледно-розовым цветом.

Шиповник зацвел.
Значит, время не спать!
Когда каждый миг
Наполняется светом,
Когда от щедрот
Подарила судьба
Вот это, быть может,
Последнее лето.

Шиповник зацвел.
Воздух режут стрижи.
На сопках клубятся
И хмурятся тучи.
Так хочется горечи все
Пережить
И снова увидеть шиповник -
Цветущим.

Память

Нет вечного под небосводом -
Ни гордых твердынь, ни имен.
И память, как нищенка, бродит -
Потеряны связи времен.

Утратили их поколенья,
Свои завершая круги
В забытых судьбою селеньях,
Среди безымянных могил.

Идет она, сны не тревожа,
Шумов сторонясь и огней.
А мы ведь -
О, Господи - боже! -
Совсем позабыли о ней.

По нашим дремотным просторам,
Которым не видно конца,
Идет она шагом нескорым
И в наши стучится сердца.

Сказать она вещее хочет,
Но всюду - порок и галдеж!
И нагло ей в спину хохочет,
Греха не боясь, молодежь.

Тревога внезапно разбудит,
Но - только следы на траве:
Откуда мы?
Что с нами будет?
Зачем появились на свет?

Покаяние

Будь человеком.
В. Шукшин

На коне бы по-детски промчаться
По лугам да по сопкам родным!:
Жизнь моя
И в несчастье и в счастье
Проверяет себя Шукшиным.

Вьется тропка.
Под солнечным кровом
Белоствольные звоны слышны.
Каждый шаг,
Свое каждое слово
Я сверяю в душе с Шукшиным.

В тальниках чутко слушает вечер
Грустный шелест катунской волны.
Кто я есть на земле этой вечной? -
Сам проверить могу Шукшиным.

Правда жизни есть совесть людская
И тревожное чувство вины.
Перед Господом, грешный, покаюсь,
Перед Родиной и Шукшиным.

Деревня

Деревня - к реке огороды.
Сквозь ветви струится закат,
И ветер задумчиво бродит
В корявых кустах ивняка.

Туман опускается густо,
В полях заискрились огни.
По тропочке шествуют гуси,
Подняв перископы свои.

Над лесом печалится месяц,
И стадо идет по траве
Усталой флотилией местной
Из прошлого в будущий век.

Здесь время ползет, как улитка.
Шоссе громыхает вдали.
Вот скрипнула чья-то калитка,
А, может быть, ось у земли.

Мечта

Еще сирень не зацвела
И лес листвою не оделся.
Переверну лопатой пласт,
И - прянет дух,
Знакомый с детства!

Живая память давних лет,
Не угасая, не старея,
Идет со мною по земле
И тихим светом душу греет.

А на железном вираже
Искрят трамвайные вагоны.
Живу на энном этаже
И на асфальт гляжу с балкона.

Все чаще снится мне:
Вдали -
Над лесом, талою водою
Летят устало журавли,
Летят к своим родным гнездовьям.

Там старый дом:
Года спешат.
Одна мечта - уйду, уеду
Туда, где сделал первый шаг.
Пусть будет там - мой шаг последний.

Ястребиное перо

Над рекою ухнул гром,
Словно камень в воду брошен.
Ястребиное перо -
На извилистой дорожке.

А дорожки завиток -
Где обрыв скользит отвесный.
На себя пеняй потом,
Потерявши равновесье.

Ждет, оступишься когда -
Тишина тревогой дышит! -
Серым хищником беда,
Каждый шаг твой видя, слыша.

Что-то каждая гроза
Не обходит стороною,
И все ниже небеса
И темнее надо мною:

Как стрела, оно остро,
По краям косые тени -
Ястребиное перо.
Может, знак предупрежденья?

Закат

Высоким пламенем пылает
Закат над лесом,
Горной кручей,
Прошедший день переплавляя
В своем горниле в день грядущий.

Вдали звезда мерцает Вега,
Где звуки сумрачные глохнут.
А впереди, за гранью века,
Восходит новая эпоха.

Она в затихшие пределы
Войдет, горя зарею алой.
Какие выплавит идеи
Она из наших идеалов?

Отсеяв зерна от половы
В завалах нынешнего хлама,
Свое - какое? - скажет слово
И возведет какие храмы?

Да будут правыми законы!
Откроет мудрость панацею.
Наш век погонный, век суконный
Мир видел только сквозь прицелы:

В моей печи горят поленья,
А время, делая поправки,
Очередное поколенье -
Мое! - берет на переплавку.