Защитное вооружение кочевников степей Евразии в эпоху позднего средневековья остается недостаточно изученным, поскольку археологические памятники этого периода длительное время находились вне поля зрения археологов. Однако, без изучения защитных средств, применявшихся позднесредневековыми степными номадами, невозможно проследить всю историю военного дела, выявить закономерности его развития и объяснить причины их военных побед и поражений в многочисленных войнах с оседло-земледельческими народами и государствами.

Военному делу позднесредневековых кочевников в отечественной историографии долгое время посвящено сравнительно немного специальных научных работ. В силу ряда объективных и субъективных причин масштабные и планомерные раскопки позднесредневековых памятников Центральной Азии и Южной Сибири начались очень поздно, что долгое время не позволяло исследователям правильно интерпретировать имевшиеся в их распоряжении боевые наголовья. Только в последние годы стало возможным обобщить известные материалы и составить первые сводные таблицы позднесредневековых предметов панцирного вооружения.

Вплоть до конца 70-х годов XX в. в ученой среде шел процесс сбора материалов. П. фон Винклер в своем фундаментальном труде по истории оружия опубликовал рисунок <монгольского шишака>, хранившегося в Императорском Эрмитаже (Винклер П., 1992, с.254, рис.327). Фотографии тибетских шлемов XVIII-XX вв. были приведены в книгах А.Уоделля (Уоддель А., 1906, с.129, 133) и Г.Ц.Цыбикова (Цыбиков Г.Ц., 1919, с.212). В 1961 г. С.И.Вайнштейном была опубликована находка позднесредневекового шлема из долины р.Ий в Тодже (Вайнштейн С.И., 1961, с.16, рис.8), а еще через три года Л.Р.Кызласов издал схематический рисунок шлема из Дзун-Хемчинского района Тувы (Кызласов Л.Р., 1964, табл.1 - 33). В работе Д.В.Сычева посвященной истории калмыцкого костюма были обобщены описания калмыцких панцирей и шлемов сделанные путешественниками XVII-XVIII вв. (Сычев Д.В., 1973, с.29-31, 62, 91). В первой специальной работе по монгольскому доспеху XII-XVII вв. М.В.Гореликом были приведены реконструкции позднесредневековых воинов в шлемах, зарисованных в хранилище Оружейной палаты Московского Кремля (Горелик М.В., 1979, с.97, 98). В начале 80-90-х годов вышли в свет научные работы о находках кыргызских шлемов и их описании в хакасском фольклоре. В статье Ю.С.Худякова о позднесредневековом вооружении енисейских кыргызов проанализирован, атрибутирован и введен в научный оборот шлем из Минусинской котловины (Худяков Ю.С., 1991, с.95). В работе В.Я.Бутанаева описаны кыргызские шлемы, о которых есть сведения в хакасском фольклоре. В одном из преданий говорится, что шлем пристегивался к вороту <непробиваемого куяка> (Бутанаев В.Я., 1981, с.189)?.Подобные сведения из монгольского эпоса были собраны и проанализированы В.А.Михайловым. Он уточнил, какие характерные эпитеты, сопутствовали описанию шлемов.

Эпитеты, употребляемые вместе с монгольским термином <дуулга>, означающим <шлем> в северо-монгольском эпосе: <железный>, <булатный>, <серебряный>, <литой>, <пустотелый> (Михайлов В.А., 1993, с.48). Иногда слово <дуулга> употребляется вместе с термином, обозначающим броню (<хуяг>), образуя словосочетание <шлем с броней> (т.е. шлем с бармицей).

Этнографы подчеркивают, что в представлениях современных монголов, шлемы и панцири четко увязываются с историческим прошлым. Обращаясь к духам предков, буряты взывают к <имеющим черные железные кольчуги, имеющие литые железные шлемы> (Михайлов В.А., 1993, с.48). В работах Л.А.Боброва реконструирован внешний облик позднесредневековых монгольских воинов в шлемах и панцирях (Бобров Л.А., 2000, с.86).

Судя по достаточно большему количеству находок позднесредневековых шлемов по сравнению со шлемами предшествующих периодов, количество воинов в монгольских войсках, которые носили шлемы, в это время даже увеличилось. Это было обусловлено особенностями тактики ведения конного боя монголами в эпоху позднего средневековья. Интенсификация конного боя привела возрастанию роли рукопашного клинкового боя, который следовал за конных лучников и копейщиков. В ходе кавалерийской сечи большое количество ударов приходилось по голове и плечам воинов, поэтому шлем был очень важной частью комплекса средств защиты. Количество воинов, защищенных шлемами, было несколько меньшим общего числа панцирных всадников. В монголо-джунгарском своде законов <Их Цааз> от 1640 г., специально выделяется категория воинов - <шлемоносцев> (<дуулгат>), которые упоминаются отдельно от панцирных воинов (<лубчитен>) и <тягеляйников> (<дегелей хуякт>). При этом стоимость шлема в этих же законах приравнивалась к стоимости ружья. В сообщениях путешественников и послов монгольские шлемы упоминаются значительно реже, чем <панцири и латы>. Однако не настолько, чтобы считать шлемы <элитарным> предметом вооружения. В числе военных трофеев, захваченных казаками у енисейских кыргызов и <брацких людей>, постоянно встречаются <шеломы> и <шишаки>: у <брацких людей и шеломы многие голов отбили>, < взяли со всем куяке с наручи, и в шишаке с саадаком> (Михайлов В.А., 1993, с.48). В списках подарков, поступавших в Оружейную палату, регулярно упоминались ионгольские боевые наголовья. В хакасском и монгольском эпосе богатыри одевали шлемы в комплекте с панцирем. <Носимый на войне шлем с султаном>, воины <одевают по самые плечи> и плотно <притягивают к вороту> панциря (Бутанаев В.Я., 1981, с.189).

В ойратском эпосе сохранилось два подробных описания позднесредневековых шлемов, несколько расходящиеся в деталях. Мы приведем отрывок из <Бум-Ердени> и походу, будем дополнять его сведениями из <Дайни-Кюрюль> (<Монголо-ойратский героический эпос>, 1923, с.62, 113): <Тогда лучший из табунщиков, старик дедушка Ак-сахал открыл белый со львами ящик, который не двигали десять лет, и достал оттуда бледно-синий серебреный шлем, а был он точно вершина снежного Хангая. На боковых сторонах (в <Дайни-Кюрюль> - на нависочных пластинах) шлема прибиты десятки тысяч звезд, на козырьке (в <Дайни-Кюрюль> - на налобной пластине) выбиты благодатное солнце и луна, крепко гвозди насажаны, кольца продеты, надето забрало, опущен назатыльник. Когда пожаловал его дядюшка, Бум-Ердени взял тот шлем, встряхнул так, что семь раз сверкнул огонь, и надел на свою черную голову, сдвинул к правой брови>. После этого герой <Дайни-Кюрюль> <подкрепляет гвоздики> и <завязывает нащечники>. Из данного описания можно сделать вывод, что монгольские шлемы могли быть украшены гравировкой, имели козырек и налобную пластину, назатыльник (бармицу), забрало и науши. Данные монгольского эпоса подтверждаются археологическими и иконографическими источниками. А <шишак>, с височными пластинами, с козырьком и налобником, с тульей покрытой гравировкой (т.е. почти точная копия описанного в эпосе шлема) хранится в Государственном Эрмитаже (табл.1 - 4).

Шлемы.
Ассортимент дошедших до нас центрально-азиатских наголовий достаточно богат. По форме купола среди них выделяются несколько типов.

Тип I. Сфероконические. К данному типу относится большинство находок шлемов из музейных собраний Сибири, европейской части России, Монголии, Восточного Туркестана. Генезис сфероцилиндрических шлемов связан с древней центральноазиатской традицией, получившей свое <классическое оформление> в монгольскую эпоху. По составу пластин купола и наличию дополнительных деталей среди шлемов выделяется несколько вариантов.

Вариант 1.1. Шлемы с шестипластинчатым куполом, резными накладками и козырьком. Включает 1 экземпляр из Минусинской котловины. Хранится в Минусинском историко-краеведческом музее им. Мартьянова. Высота купола - 29,5 см, диаметр купола - 21 см. Купол шлема склепан из 6 пластин, стыки которых прикрыты фигурно вырезанными накладками с ребрами жесткости (табл.1 - 1). В кыргызском эпосе такие наголовья назывались <чалолыг> (Бутанаев В.Я., 1981, с.189). К налобной части шлема приклепан небольшой козырек. По его нижней кромке идут частые отверстия для крепления бармицы. Навершие не сохранилось, вероятно, оно состояло из железной полусферы с втулкой для плюмажа. По сравнению со шлемами развитого средневековья, кыргызский <чалолыг> отличается значительной высотой и объемом. Такая форма шлема позволяла достаточно успешно амортизировать удар по наголовью, но он был слишком высок, тяжел и громоздок, чтобы находиться на вооружении простых латников. Вероятно, он принадлежал одному из кыргызских князцов и выполнял не только защитную функцию, но и указывал на высокое положение его владельца.

Вариант 1.2. Шлемы с четырехпластинчатым куполом, резными накладками, сложным навершием и козырьком с вырезным краем. Включает 1 экземпляр из местности Чыргакы в Туве. Он был найден в 1964 г. Хомушку Сумбуу в Дзун - Хемчикском районе. Был передан на хранение в Кызыльский музей имени Алдан Маадыр. Высота купола - 24 см, диаметр - 21 см. Купол шлема склепан из 4 пластин, стыки которых прикрыты резными накладками с ребрами жесткости (пластины- накладки <тувинского> шлема несколько шире минусинских аналогов, но форма <выреза> накладок в виде треугольных выступов с заклепками идентичны на обоих шлемах). Навершие шлема состоит из четырехлепестковой пластины и втулки для плюмажа с шаровидным расширением посредине и уплощенной шайбой наверху. Спереди к шлему приклепан треугольный козырек с вырезными краями (табл.1 - 2).

Четырехлепестковое навершие и накладные полосы сближают тувинский шлем с киданьским X-XI вв. Однако специфическое оформление втулки, оригинальная форма купола, а главное наличие козырька указывают на позднесредневековое происхождение наголовья. Похожие навершия имеют цинские шлемы XVIII в., только расширения на втулках у них более крупные, а четырехлепестковые пластины заменены круглыми (<Чжун гво гу:>, 1990, с.275-277). Навершие в точности повторяющее навершие шлема из Тувы (опять же за исключением четырехлепестковой пластины) имеет уменьшенная копия тибетского шлема, изготовленная в XVII-XVIII вв. (Robinson H.R., 1967, рlate XXVI - A, B). Близкие по форме боевые наголовья встречаются в минской миниатюре XVI-нач. XVII вв. (табл. 4 - 4). Эти <северные шлемы> по форме тульи, по оформлению навершия и даже по составу плюмажа значительно отличаются от китайских и маньчжуро-чжурчженьских аналогов. Эти же признаки (в частности навершие и форма купола) в точности соответствуют основным параметрам <тувинского> шлема. Художник изобразил шлемы <в проекции>, поэтому зрителю видны и бармица и ажурно вырезанные козырьки (налобные пластины-?). которые так же сближают изображенные шлемы с реальным боевым наголовьем.

Судя по миниатюрам шлемы подобной конструкции, могли быть цельноковаными или клепанными (как реальный оригинал) и иметь резные пластины- накладки. В минской литературе существовало специальное определение для шлемов, имевших такие накладки: <шлемы, одетые в пластины похожие на листья ивы> (<Чжун гво гу:>, 1990, с.255, 11- 95). Вероятно, минским художником были изображены монгольские шлемы XVI в., лежавшие в основе цинских боевых наголовий (Горелик М.В., 1979, с.99). В начале XVII в. близкая к цилиндрической тулья таких шлемов получила у маньчжуров дополнительные грани, превратившие сфероконический шлем в цилиндро-конический, ставший характерным типом боевых наголовий Цинской империи в XVII-XVIII вв. (Худяков Ю.С., 1995, с.217, рис.III - 1, 2, 4; <Чжун гво гу:>, 1990, с.275, 12-66, 12-67).

Вариант 1.3. Шлемы с четырехпластинчатым куполом резными накладками и козырьком. Экспонируется в музее г.Куча в Синьцзяне (табл.1 - 3) и датируется цинской эпохой (Худяков Ю.С., 1995, с.39). Шлем имеет сфероконический купол, составленный из 4 пластин, стыки которых прикрыты резными накладками с двумя рядами заклепок, сферическое навершие с втулкой для плюмажа (табл.8 - 3). Наголовье стянуто обручем к лицевой части которого, приклепан небольшой козырек (Худяков Ю.С., 1995, с.39). Этот шлем разительно отличается от маньчжурских боевых наголовий (там же, с.217, рис.III - 1, 2, 4) и близок к известным монгольским и кыргызским шлемам. Особый интерес для нас представляет сохранившееся навершие (утерянное на большинстве имеющихся в нашем распоряжении шлемов). В монгольском эпосе подчеркивается такое качество степных шлемов, как наличие навершия с втулкой для плюмажа или острием. В рассказе о походе Даян-хана на монголджинов упоминается случай, когда хан падает с коня и втыкается трубкой для плюмажа в землю, так что не может встать (<Монгольские источники о Даян-хане>, 1986, с.74). Только два подоспевших воина сумели <выдернуть верхушку шлема> и посадить хана на коня. Навершие кучасского шлема состоит из полусферической железной пластины, к которой, с помощью прямоугольного сегмента приклепана трубка для плюмажа. Этот вид наверший было одним из самых простых (а значит и вероятно популярных) видов наверший центрально-азиатских шлемов. Скорее всего <кучасский> шлем входил в состав воинского комплекса чахарского или ойратского латника кон. XVII-перв. пол XVIII вв.

Вариант 1.4. Шлемы с двух пластинчатым куполом из вороненого железа, с накладками, коробчатым козырьком и налобником, полусферическим навершием с втулкой для плюмажа. Включает 1 экземпляр, хранящийся в фондах Государственного Эрмитажа (табл.1 - 4). Купол шлема (украшенный гравировкой, узорами из золотой проволоки), составлен из двух вороненых пластин, стыки которых прикрыты выпуклыми накладками, что сближает его с цинскими шлемами первой половины XVII в. (в частности с маньчжурским шлемом подаренным русскому царю Михаилу Федоровичу ламой Далимен Гарланцзу в 1637 г.). Навершие шлема полусферическое прорезное (как у цинских шлемов XVII вв.), в отверстие в нем, вставлена расширяющаяся к верху трубка (втулка). Несколько выше нижней кромки шлема идет <псевдообруч> золотой накладки. К лицевой части наголовья приклепан <коробчатый> козырек соединенный с широкой налобной пластиной. И пластина и козырек покрыты позолотой. В описи XIX в. он обозначен, как <монгольский шишак мисюрка, с нащечниками, кольчужным затыльником, из вороненой стали, с золотой насечкой и камнями> и датирован XIII-XIV веками (<Эрмитаж:>, 1891, с.363). Шлем явно удревнен составителями списка. <Коробчатый> козырек с налобной пластиной, воронение, узоры в виде драконов, огня и облаков, специфическая форма навершия все эти признаки говорят о том, что шлем не мог быть выкован ранее XVI в. В описи упомянуты <нащечники> и <кольчужный назатыльник>, не ясно были ли они на самом деле, так как на приведенном там же рисунке они не изображены. Возможно, что рассматриваемый нами шлем и упомянутый в описях 1667 г. <шелом, навоженный сусальным золотом> подаренный царю Цаган-тайджой вместе с <куяком> из черного бархата и наручами (<Материалы:>, 1996, с.476) одно и тоже боевое наголовье.

Вариант 1.5. Шлемы с шестипластинчатым куполом и козырьком. Включает 1 экземпляр. Был найден в кон. XIX в. в <древней остяцкой могиле> в ходе строительства Обь- Енисейского канала. Хранится в Енисейском краеведческом музее (колл. ?484). Высота купола (без несохранившегося навершия) - 17 см, диаметр - 18,5 см. Шлем имеет обруч, лицевая часть которого выгнута в виде небольшого козырька. К пластинам шлема обруч приклепан с помощью крупных полусферических заклепок. По верхнему краю обруча нанесен зигзагообразный орнамент. Такой же только более крупный узор, перемежающийся вертикальными линиями, выполнен на правой (лучше сохранившейся) части шлема (табл.1 - 5). Нанесенный рисунок сближает шлем из Енисейска с якутскими боевыми наголовьями (Троев П., 1972, с.107-109; Медведев В.Е., 1981, с.189, рис.4 - 4). Типологический анализ показал, что шлем был выкован оружейниками северной периферии монгольской степи предположительно в XVII в. Геометрический рисунок, нанесенный на его поверхность был выполнен гораздо позднее, вероятно уже после того, как наголовье было продано и увезено на Север (Бобров Л.А., 2002, с.89-92).

Вариант 1.6. Шлемы с восьмипластинчатым куполом, козырьком, обручем и навершием. Включает 3 экземпляра из Оружейной Палаты Московского Кремля (ОР 46-24, ОР 46-47, ОР 46-49). Все наголовья достаточно однотипны и по большей части типологических показателей близки к джунгарскому шлему из г.Куча (Синьцзян). Все шлемы надежно датируются <Описью Оружейной Палаты> XVII в. (табл.1 - 6; 2 - 1). Наголовья клепаны из 8 пластин, стянутых обручем, лицевая часть которого выгнута в виде неширокого козырька. Шлемы венчают навершия состоящие из круглых, почти плоских пластин, в которые вставлены трубки для плюмажа. Вдоль нижней кромки обручей идут отверстия для подвешивания бармицы (судя по данным <Описи> пластинчато-нашивной). Несмотря на общее конструктивное сходство, шлемы имеют и некоторые различия. Так, например, пластины тульи шлема ОР 46-47 покрыты выпуклым <лапчатым узором> (по две <лапки> на каждый сегмент), а пластина навершия украшена выдавленными <точками> размещенными концентрическими кругами (табл.2 - 1). Втулка навершия данного шлема отогнута назад, но не повреждена, что указывает на то, что искривление трубки произошло во время изготовления шлема. У наголовья ОР 46-49 пластины тульи соединены заклепками не в два, а в один ряд, а часть гнезд для крепления бармицы наглухо заклепано. Несколько разнится высота и диаметр шлемов: 26 и 20, 28 и 21, 23 и 23 см соответственно. Все три шлема имеют длинные (у ОР 46-24 - <ступенчатые>) кольчужные бармицы с сегментом прикрывающим лоб и глаза. Данные бармицы были подвешены сотрудниками музея в XIX в. при инвентаризации имущества <Оружейной Палаты>.

1.7. Шлемы с шестипластинчатым куполом, накладными полосами и составным обручем. Включает 1 экземпляр из долины р.Ий в Туве. Он был найден в районе электростанции колхоза первого мая в Тоджинском районе. Хранится в Кызыльском музее имени Алдан Маадыр. Высота купола - 23 см, диаметр - 22 см. Купол склепан из шести пластин, стыки которых прикрыты резными накладками с ребрами жесткости и заклепками на выступах. Навершие не сохранилось. По нижнему краю купола приклепан составной обруч из отдельных, широких пластин с двумя рядами заклепок (табл.1 - 8). К эпохе позднего средневековья данный вариант шлемов может быть отнесен на основании формы накладных полос и обруча, отличающих его от защитных наголовий развитого средневековья. Важным датирующим признаком являются остатки узкого железного обода по верхней кромке пластинчатого обруча, характерные для позднесредневековых (в частности русских) шлемов (Бобров Л.А., 2002, с.92-95).

Вариант 1.8. Шлемы с четырехпластинчатым куполом и резными накладками. Включает 1 экземпляр. Случайная находка на территории Минусинского района Красноярского края. Хранится в Минусинском историко-краеведческом музее им. Мартьянова. Высота купола (без несохранившегося навершия) - 21, 5 см, диаметр - 20 см. Купол склепан из четырех пластин, стыки которых прикрыты железными резными накладками с ребрами жесткости. О позднесредневековом происхождении шлема, как и в предыдущем случае, говорят остатки металлической накладки (обруча) по ободу шлема. Вторым по значению из датирующим элементов являются ребра жесткости на пластинах-накладках (табл.1 - 8). Шлем близок к тибетским боевым наголовьям XVIII-XIX в. Тибетский <шишак> (входит в состав тибетской коллекции МАЭ) имеет купол склепанный из четырех пластин (соединенных не заклепками, а кожаными шнурами), стыки которых прикрыты резными накладками с ребрами жесткости. Высота шлема - 25 см, диаметр - 22 см. К налобной пластине, несколько выше нижней кромки приклепан козырек. Шлем венчает сложное навершие (6 см.) состоящее из круглой железной пластины и фигурной втулки. Наголовье имеет трехчастную тканевую бармицу красного цвета, по краям обшитой зеленой каймой.

Вариант 1.9. Шлемы с шестипластинчатым куполом, навершием и боковыми петлями. Включает 1 экземпляр из Убсу-Нурского аймака Монголии. Хранится в музее г.Улангома. Высота купола - 25 см, диаметр - 22 см. Купол склепан из шести пластин соединенных заклепками. Имеет коническое навершие и боковые петли, приклепанные к куполу заклепками (табл.1 - 9). Столь странно выглядящие на первый взгляд петли, видимо выполняли вполне конкретную функцию. Судя по размерам и форме шлема, он не имел кожаной или войлочной подкладки, к которой крепились подбородочные ремни, а одевался на обыкновенную шапку, возможно с меховой опушкой. В таком случае обычный способ фиксации шлема на голове был не возможен, поэтому наголовье было дополнено парой петель, через которые продевался подбородочный ремень или тесьма (табл.4 - 2). Данный вариант имеет определенное сходство со шлемами кочевников Тувы в монгольское время. Для монголов в эпоху позднего средневековья он выглядит несколько архаично. Однако отнести его к развитому средневековью не позволяет находка железного наруча овальной формы, с которым он был обнаружен.

Тип II. Шлемы со сферическим куполом.
Вариант 2.1. Шлемы с шестипластинчатым сферическим куполом, обручем и козырьком. Включает 3 экземпляра из Оружейной Палаты Московского Кремля (ОР 46-25, ОР 46-27, ОР 46-46). Высота и диаметр шлемов: 16,5 и 22 см, 17 и 20,5 см, 16 и 21,5 см соответственно. Все наголовья были преподнесены в дар русским царям ойратскими (калмыцкими) послами в XVII в. В целом сферические шлемы по своей конструкции напоминают синхронные им калмыцкие (из Оружейной Палаты) и джунгарские (из музея г.Куча) сфероконические шлемы. Основное отличие кроется в отсутствии втулок для плюмажей и более или менее выпуклых пластин наверший, что собственно и предает наголовьям характерную сферическую форму. Шлемы имеют достаточно широкие (4-5 см) обручи, лицевая часть которых выгнута в виде козырьков. Наголовья венчают круглые железные пластины, соединенные с сегментами тульи с помощью заклепок. У экземпляра ОР 46-46 купол покрыт <лапчатым узором>. Все три шлема имеют отверстия для подвешивания пластинчато-нашивной бармицы.

Вариант 2.2. Шлемы с восьмипластинчатым куполом, обручем и надвершиями. Включает 1 экземпляр из Оружейной Палаты Московского Кремля (ОР 46-24). Основное отличие от предыдущего варианта заключается в отсутствии козырька и наличии своеобразных <надверший> вставленных в навершие шлема в комбинации со специальной бляшкой (табл.1 - 10-11). Судя по более поздним тибетским аналогам, надвершия служили для подвешивания кистей из шелка или конского волоса. Впрочем, не стоит исключать возможность того, что с их помощью к наголовью крепились деревянные изображения людей и животных описанные в монголо-джунгарском эпосе (Хайсинг В., 1990, с.20).

Тип III. Шлемы со сфероцилиндрическим куполом.
Сфероцилиндрические шлемы пока не фиксируются по археологическим, иконографическим и письменным материалам раннего и развитого средневековья. Время их появления, следует связывать с эпохой позднего средневековья (XVI-перв. пол. XVIII вв.), а в этническом плане, с западно-монгольской культурной средой. Боевые, функциональные свойства этих наголовий, по ряду показателей, несколько уступают сфероконическим аналогам. Высокая, цилиндрическая тулья шлема (в отличие от тульи высоких сфероконических шлемов) не способствовала амортизации удара по наголовью. Вероятность порыва подбородочных ремней и сбивания шлема с головы при нанесении бокового удара по тулье у сфероцилиндрических шлемов была гораздо выше, чем у сфероконических. Однако у них было одно явное преимущество: при большом скоплении людей они более заметны (некоторые шлемы вместе с навершиями и плюмажами достигали до 50 см в высоту). Высокие конические шлемы с очень высокими навершиями применяли высшие офицеры всех дальневосточных армий этого периода: маньчжурской, корейской, японской ("Чжун гво гу:> 1990, с.275, 12-65, 12-66, 12-67) и т.д. Среди массы воинов офицеры в высоких шлемах были заметны окружающим солдатам (что особенно важно в ходе сражения), а так как, за редким исключением, командный состав не принимал непосредственного участия в бою, то и вероятность попасть "на прицел" к вражеским стрелкам была не особенно велика. Вместе с тем сфероцилиндрические шлемы, не смотря на дополнительные функции, являются боевыми наголовьями и при необходимости, наверняка, использовались монгольской знатью в ходе рукопашной схватки.

Известные материалы позволяют выделить четыре варианта сфероцилиндрических шлемов.

Вариант 3.1. Шлемы с восьмипластинчатым сфероцилиндрическим куполом, обручем и <коробчатым> козырьком. Включает 1 экземпляр из фондов Оружейной Палаты Московского Кремля (ОР 4645). Высота - 28 см, диаметр - 20,9 см (табл.3 - 1). Шлем состоит из 8 изогнутых пластин стянутых внизу обручем (с 7 отверстиями для крепления бармицы) и соединенных между собой с помощью 16 заклепок. Благодаря тому, что навершие шлема не сохранилось можно подробно рассмотреть конструктивные особенности сфероцилиндрических наголовий. <Кувшинообразные> шлемы клепались из длинных изогнутых сужающихся к верху пластин. Их верхние концы загибались во внутрь и с помощью заклепок и специальных отверстий присоединялись к плоскому круглому навершию. От трехчастного козырька сохранилась лишь т.н. <налобная пластина>. В старых описях Оружейной Палаты подобные козырьки очень точно называются <коробчатыми>. Они состояли из трех пластин, одна из которых (с тремя ребрами жесткости) крепилась к шлему вертикально, а две остальные (подтреугольной формы) приклепывались к ней соответственно сверху и снизу, образуя объемный полый внутри козырек. На данном козырьке верхние и нижние сегменты не сохранились, но на их наличие указывают вдавленности и немного проржавевшие полосы оставшиеся в местах их соприкосновения с обручем шлема. Отсутствующие <щитки> козырька, навершие с медным <обручиком> и <небольшим круглым копейцом> были утеряны еще в XIX в. и, начиная с описи 1861 г. не фиксируются.

Вариант 3.2. Шлемы с шестипластинчатым сфероцилиндрическим куполом, навершием, обручем и коробчатым козырьком. Включает 1 экземпляр из Тобольского государственного историко-архитектурного музея-заповедника. Хранится в этом музее. Высота купола с тульей и султаном - 32 см, диаметр - 20 см. (табл.3 - 2) Купол склепан из шести пластин и переходит в высокую, цилиндрическую тулью, увенчанную круглым плоским навершием с фестончатыми краями. На навершии укреплена высокая цилиндрическая трубка с расширением и две небольших конических трубочки для плюмажей. Нижний край купола стянут широким обручем и приклепан заклепками. К лицевой части шлема приклепана <налобная пластина> козырька <коробчатого типа>, верхние и нижние щитки которого (как и в предыдущем случае) отсутствуют. По тыльной части обруча шлем прошит в отверстия кожаным ремнем. Вероятно, с его помощью к шлему крепилась тканевая или пластинчато-нашивная бармица.

Вариант 3.3. Шлемы с восмипластинчатым сфероцилиндрическим куполом, <коробчатым> козырьком, ярусной трубкой для плюмажа и надвершиями. Включает 1 экземпляр из фондов Оружейной Палаты Московского Кремля (ОР 2059). Высота купола с навершием и трубкой для плюмажа - 50 см, диаметр - 21,5 см. Данное наголовье является, пожалуй, самым ярким представителем группы сфероцилиндрических шлемов. Восемь сильно изогнутых пластин, составляющих <кувшинообразную> тулью стянуты наверху плоским круглым навершием с фестончатым краем, а внизу - широким обручем, украшенном гравировкой (табл.3 - 3, 4). Сам обруч (ширина 5,4 см) фиксируется на затылке парой вертикально расположенных заклепок. В навершие шлема вставлена ярусная трубка (высота- 18 см) с бутонообразной втулкой для плюмажа и две пары надверший без отверстий. К лицевой части шлема приклепан хорошо сохранившийся трехчастный козырек <коробчатого типа>. По нижней кромке обруча наголовья пробиты 10 отверстий для крепления бармицы.

Вариант 3.4. Шлемы с шестипластинчатым сфероцилиндрическим куполом, навершием, обручем, козырьком, наушами и назатыльником. Включает 1 экземпляр из Тобольского государственного историко-архитектурного музея-заповедника. В XIX в. был передан в музей потомками княжеского рода Кульмаметьевых. Хранится в этом музее.

Высота купола с тульей и навершием - 27 см, диаметр купола - 20 см. Купол склепан из шести пластин и имеет высокую сфероцилиндрическую тулью. Шлем венчает навершие с тремя трубочками для плюмажей. Нижний край купола стянут широким обручем, на поверхности которого чеканен растительный орнамент в виде побегов виноградной лозы. Спереди к куполу приклепан короткий, пятиугольный козырек. Шлем имеет трехчастную тканевую бармицу (пара наушей и назатыльник) усиленную железными пластинками с шестью декоративными бронзовыми заклепками- розетками (табл.3 - 5). Шлемы из Тобольского музея могут принадлежать либо ойратам, которые в XVII в. владели Прииртышьем, либо сибирским татарам, князья которых пытались опереться на помощь Джунгарского ханства.

Описанные выше шлемы надежно связываются с монгольской культурной и политической средой и достаточно надежно датируются эпохой позднего средневековья. Монгольские боевые наголовья достаточно своеобразны и значительно отличаются от синхронных им среднеазиатских и маньчжурских (Бобров Л.А., Худяков Ю.С., 2002, с.127-133, с.150-151; Худяков Ю.С., 1995, с.217, рис.III - 1, 2, 4) аналогов. Отличительными чертами шлемов центрально-азиатских кочевников можно считать: купол склепанный из 2-6 пластин при сохранении сфероконической формы тульи, стыки пластин которой прикрыты резными накладками, небольшие козырьки подтреугольной, многоугольной или полукруглой формы (в первую очередь <коробчатого типа>). Исключительно монгольской (видимо ойратской) формой боевых наголовий можно считать шлемы со сфероцилиндрической тульей.

В кыргызском фольклоре упоминается личина-забрало <тумага> (<:закрыв лицо забралом, вступил в бой>) (Бутанаев В.Я., 1981, с.181). В монгольском ойратский богатырь Бум-Ердени снаряжаясь на бой <одевает (на шлем - Л.Б.) забрало> (<Монголо-ойратский героический эпос>, 1923, с.62). При описании военного снаряжения калмыков упоминаются <забрала>, одеваемые вместе с шишаком (Сычев Д.В., 1973, с.91). <Булатная защита для лица> упоминается в казахском эпосе (Кушкумбаев А.К., 2001, с.79). В фондах Оружейной палаты хранится два шлема с личинами (забралами), которые впервые встречаются в описях 1677 г. Н.В.Пятышева определила их, как северо-индийские XVI в. (Пятышева Н.В., 1968, с.231), М.В.Горелик, как иранские XIV-XV вв. (Горелик М.В., 1983). В самих же описях они обозначены, как монгольские <шапки железные>. Возможно, что наголовья с личинами были изготовлены кашгарскими, могольскими или переднеазиатскими мастерами, однако были преподнесены в дар московским правителям монголами (джунгарами или волжскими калмыками).

Бармицы.
Почти на всех монгольских шлемах имеются отверстия для крепления бармиц. Судя по минским миниатюрам, бармицы могли быть пластинчато-нашивными, кольчужными (чешуйчатыми?) и ламеллярными (табл.4 - 4). Ламеллярные бармицы фиксируются на тибетских шлемах XVII-XVIII вв. (Robinson H.R., 1967, рlate XXVI - A, B). На дошедших до нас шлемах (ойратских XVI-XVIII веков и тибетских XVIII-XIX веков) сохранились тканевые бармицы. На джунгарском шлеме бармица состоит из пары достаточно длинных наушников, усиленных металлическими пластинками и назатыльника (табл.3 - 5). На тибетском шлеме бармица разделена на три матерчатые лопасти: две боковины и назатыльник. Многочисленные отверстия на кыргызских и ряде монгольских шлемов указывают на возможность наличия у них кольчужной бармицы, крепившейся непосредственно к обручу или нижней части тульи шлема. Такая кольчужная бармица с железными наушами была обнаружена в первой половине XIX в. у с.Медведское и впоследствии описана Клеменцом (Худяков Ю.С., 1991, с.95). Однако далеко не всегда фиксируемая современными учеными бармица шлема является для него <родной>. Так сфероцилиндрический шлем из Оружейной Палаты Московского Кремля (ОР 2059) имеет длинную (54 см) закрывающую всю лицо кольчужную бармицу, которая, как уже отмечалось выше, была подвешена к нему сотрудниками музея в XIX в. во время ревизии средневековых экспонатов.

Как правило, позднесредневековые ламеллярные, пластинчато-нашивные, тканевые бармицы разрезались на три сегмента: две боковины (наушники) и назатыльник. Кольчатые бармицы, как и ранее, составляли единое целое.

В отличие от бармиц раннего и развитого средневековья, большинство позднесредневековых бармиц принадлежало к разряду открытых, т.е. они защищали затылок, уши и шею. Только дальневосточный вариант бармиц предусматривал еще и защиту щек и горла. Так маньчжурские трехчастные бармицы имели специальные лопасти на наушниках, которые в боевом положении закрывали горло и подбородок (<Чжун гво гу:>, 1990, с.275-277).

Под железный шлем всегда одевался подшлемник, амортизирующий удар по-боевому наголовью. Знать применяла для этого специальные шапочки из войлока, закрывавшие почти всю голову, простые воины использовали обыкновенные стеганые шапки с низкой тульей.

При транспортировке или в ненастную погоду, на шлемы надевались специальные чехлы. Они упоминаются в монголо-ойратских законах 1640 г. (интересно, что за их кражу вору должны были отрубить палец (<Их Цааз>, 1981, с.28). Судя по корейским аналогам (Асмолов К.В., 2001, с.22) чехол для шлема представлял собой достаточно высокий кожаный или тканевый колпак, который закрывал шлем целиком (вероятно высокие сложные плюмажи при этом вынимались из втулок шлема).

В Джунгарии по сравнению с другими монгольскими территориями было сильно среднеазиатское влияние. Причем в начале XVIII века, как уже отмечалось выше, часть ойратских воинов использовало мусульманский комплекс вооружения. Это подметил Унковский, при описании ламаистского обряда, когда сорок воинов были вооружены по монгольскому образцу <: в латах и шишаках, с копьями и саблями>, а тридцать человек по среднеазиатскому <: в панцирях (в данном случае в кольчугах - Л.Б.) и миссюрках, с пищалями и саблями> (Сычев Д.В., 1973, с.62). В описях сына калмыцкого князя Дондук-Омбо сделанными в 1784 году вместе с доспехами, наручами и <перчатками пансырными> упоминается миссюрка, входившая в один комплект с панцирем <Ботонос>. А.К.Гейнс упоминает о миссюрках при описании комплекса вооружения казахских латников: <К военной одежде их принадлежат сделанные из железных колец кольчуги и панцири, из железных же листов плоские шапки> (Гейнс А.К., 1897, с.73). По мнению П.С.Паласса, миссюрки были самым популярным видом защиты головы так же и у приволжских калмыков XVIII в.: <Совершенное ополчение состоит из круглого шишака, от которого вокруг шеи до самых плеч, а спереди до бровей весит железная сетка> (Паллас П.С., 1809, с.478). Такие шлемы и кольчуги поступали в Калмыкию от <торгующих трухменцев и : персов (<т.е. от жителей Хивы и Ирана - Л.Б.>)> (там же с.477-478).

Классических миссюрок, состоящих из железного диска (<наплешника>) или железной полусферы с кольчужной бармицей, закрывавшей шею, виски, лоб, а иногда и лицо до губ (Денисова М.М., Портнов М.Э., Денисов Е.Н., 1953, табл.XI - 89; Висковатов, 1899, с.35, Приложение, рис.50) в монгольских степях не обнаружено. Однако, в Минусинском краеведческом музее им. Мартьянова и историко-краеведческом музее г.Кызыла хранятся кольчужные <капюшоны> очень напоминающие средневековые европейские кольчужные <чепцы> (Винклер П., 1992, с.90, рис.168). Они лишены железных наплешников и целиком состоят из кольчужных колец. В Минской миниатюре сохранились изображения таких <кольчужных капюшонов> (<Чжун гво гу:>, 1990, с.255), которые, в прочем, все же сохранили металлические элементы: выпуклые круглые пластины-налобники и конические навершия, в которые вставлялся плюмаж из конского волоса. Вероятно, что, как и изображенные на миниатюрах минские <капюшоны> монгольские кольчужные наголовья имели мягкую подкладку и завязывались под подбородком с помощью лент или ремней. Однако в отличие от китайских аналогов монгольские <капюшоны>, видимо носились не самостоятельно, а поддевались под шлем или шапку.

Шлемы среднеазиатских союзников и вассалов Джунгарии достаточно сильно отличались от собственно монгольских боевых наголовий и принадлежали скорее, не к центральноазиатской, а к переднеазиатской военно-культурной традиции. Комплекс защитного вооружения воинов Средней Азии был рассмотрен нами в специальной работе (Бобров Л.А., Худяков Ю.С., 2002, с.106-168), в данной статье мы остановимся лишь на некоторых специфических особенностях шлемов кашгарского Моголистана, который с 80-х годов XVII в. вошел в состав Джунгарской державы. Гранича на востоке с племенами ойратов, а на западе, с оседлыми среднеазиатскими государствами, кашгарский оружейный комплекс развился, как результат синтеза <степных> и <оседлых> воинских традиций, с явным преобладанием последних.

Восточно-туркестанские шлемы XVI-XVII вв. имеют низкую сфероконическую (почти сферическую) тулью, как правило, с не высоким навершием. К налобной части шлема, в подражании монгольским аналогам, приклепывались козырьки подтреугольной формы (сохранились на яркендском шлеме кон. XVI в. и киргизском XVII в. (Бобров Л.А., Худяков Ю.С., 2002, с.151, рис.1 - 4). Однако, большая часть признаков этих наголовий указывают на среднеазиатское влияние (подвижный наносник-"стрелка", резные пятиугольные науши, цельнокованный купол - у яркендского шлема, оформление накладных полос и навершия - у киргизского). Шлем с "псевдонакладками" и широким обручем, найденный на территории Восточного Казахстана, так же сочетает в себе традиции разных регионов (там же, рис.3): если пластина навершия шлема выкованная в виде многолепесткового цветка имеет монгольские корни, то оформление втулки (приплюснутый шар в основании, длинная ступенчатая трубка для плюмажа) имеет точные аналогии в среднеазиатских (бухарских, самаркандских и, даже, гератских материалах XV-XVII вв.). Судя по миниатюрам, ламинарные и ламеллярные бармицы, характерные для Средней Азии во времена тимуридов, к середине XVI в. вышли из употребления на большей части Хивы, Бухарского ханства, Кашгарии. Самым популярным видом бармиц в описываемый период была кольчужная бармица открытого типа.

Даже в оседлых, земледельческих государствах (России, Иране, Османской империи), в виду относительной неразвитости металлургической промышленности не было возможности оснастить всех воинов металлическим защитным вооружением?. В связи с этим простые ратники употребляли не металлические шлемы, а наголовья из органических материалов: толстой ваты, кожи, многослойного сукна. Такие <шлемы> получили в России название <шапок бумажных> (Денисова М.М., Портнов М.Э., Денисов Е.Н., 1953, табл.9 - 87; Винклер П., 1992, с.280, рис.375). Они имели высокую (подчас очень высокую) простеганную тулью (амортизирующую удар), науши, назатыльник, иногда железный наносник (табл.6 - 2). В ткань подкладки вшивались металлические пластины и кольчужные сегменты (Винкмер П., 1992, с.279). В Средней Азии применялись <шлемы из войлока> (Мукминова Р.Г., 1976, с.117), аналогичные русским <шапкам бумажным>. Подобные стеганые шапки, закрывавшие всю голову кроме лица известны в Китае начиная с эпохи раннего средневековья. О применении монголами <кожаных шлемов> в XIII-XV вв. свидетельствуют письменные источники (Медведев В.Е., 1981, с.173).

До нас не дошли подлинные экземпляры монгольских стеганных боевых наголовий, но об их бытовании среди номадов свидетельствуют письменные и иконографические источники. <Наследниками> монгольских войлочных шлемов можно считать дербетскую шапку <юудэн> и особенно северо-монгольскую <буряяд молгай>. Они обладают почти полным набором признаков <мягкого шлема>: высокой простеганной тульей, наушами и назатыльником (Кочешков Н.В., 1973, с.137, рис.2а, с.138, рис.3г).

Украшения шлемов.
Представители знати очень часто украшали обыкновенные головные уборы (особенно малахаи) металлическими накладками с втулками для плюмажа (табл.3 - 2). Самым популярным типом плюмажа был султан из крашенного конского волоса или мелко разрезанных шелковых лент (<улан зала>). Волосяные или шелковые кисти на шапках и шлемах носили, видимо, разные монгольские племена, но только в Ойратии ношение султанов стало обязательным атрибутом мужчины-воина. В 1437 году джунгарский правитель Тогон-тайша ввел специальным указом ношение на шапке (шлеме) <улан-зала> (Сычев Д.В., 1973, с.10). Этот обычай у некоторых северо-монгольских племен сохранился вплоть до начала XX века, когда на стеганых шапках с наушами носили волосяные или ленточные (обычно красные) кисти (Кочешков Н.В., 1973, с.138, рис.3г, с.140; Бадмаева Р.Д., 1987, с.15). Ойраты настолько сроднились с <улан зала>, что в глазах остальных монголов красные кисти стали символом джунгарской независимости. Интересно, что после поражения ойратов в 1470 году от Мандухай-Сайн-Хатун, победительница потребовала, чтобы джунгары <:не называли свои дома дворцами, не садились, скрестив ноги и, преклонив одно колено и не носили кисточку на шапке шире, чем в два пальца (<Монгольские источники о Даян-Хане>, 1986, с.39). <Улан зала> носился на шлемах, стеганых шапках, войлочных шляпах.

Другим видом плюмажа были вставленные во втулку шлема перья. Наиболее часто, перьевые султаны употреблялись на северной периферии степи (Бобров Л.А., 2001, с.106). Они упоминаются в кыргызском эпосе (<Носимый на войне месяцеподобный, с тремя перьями шлем одел по самые плечи> (Бутанаев В.Я., 1981, с.189).

На минских и маньчжурских миниатюрах изображены монгольские шлемы со сложными плюмажами, состоящими из <улан зала> и флажка, прикрепленного к длинной трубке, вставленной во втулку (табл.4 - 4). Иногда конструкция состоит из флажка (<яловца>) на шлеме и пучка коротких перьев.

В монгольском эпосе (<Гэсэр>, <Джангар> и др.) упоминаются фигуры людей и животных, выполненных, видимо, из кожи и дерева и укрепленные на навершиях шлемов (Хайсинг В., 1990, с.20).

В Минском Китае использовались экзотические украшения шлемов в виде плавников акул, а их поверхность могла выкрашиваться в красный цвет (<Чжун гво гу:>, 1990, с.255), а в Цинском Китае - в черный (там же с.275, 12-66, с.277, 12-71). Командиры отрядов в Тибете в конце XIX-начале XX века носили высокие сложные плюмажи, состоящие из твердой, веерообразной основой с воткнутыми в нее перьями. Всадники по сообщениям А.Уодделя украшали свои шлемы петушиными или павлиньими перьями, <либо красной кистью> (Уоддель А., 1906, с.130). Маньчжурские плюмажи подверглись униформизации в середине XVIII века, и представляли собой султан из конского волоса, прикрепленного к трубке с трехлепестковым навершием вставленным во втулку (<Чжун гво гу:>, 1990, с.275-277, 12-70, 12-71). Гораздо реже в Китае и Корее использовались пикообразные навершия, и навершия выполненные в виде трезубца с бунчуком (там же, с.275-277, 12-71; Асмолов К.В., 2001, с.21).

В качестве плюмажа в Средней Азии использовали султаны из конского волоса, треугольные флажки-<яловцы>, гораздо реже султаны из птичьих перьев.

Судя по имеющимся материалам, эпоха позднего средневековья была важным этапом в развитии боевых наголовий в кочевом мире. В течение этого периода значительно выросло типологическое и вариативное разнообразие шлемов, более совершенными стали дополнительные элементы защиты. О символической роли шлемов свидетельствуют их вычурные украшения. Они свидетельствовали о престижности ношения этого вида защитного вооружения.