Прежде чем обратиться к проблематике изучения алтайского детского фольклора рассмотрим историю его собирания и изучения отечественными исследователями. При этом мы не ставим задачу детального обзора, а хотим лишь проследить периодизацию исследования. Темы и поиски жанровой дифференциации детского фольклора, произведения детского фольклора входят в общие записи и публикации фольклора как такового, подчиняясь представлениям о дифференциации всего устного поэтического творчества. Таким образом, история собирания детского фольклора как русского так и алтайского и других народов, неразрывно связана с историей собирания фольклора вообще.
В истории собирания и изучения детского фольклора может быть выделено три периода:
1. Дореволюционный период. Когда в России в связи с развитием передовой общественной мысли актуализировались проблемы воспитания и обучения подрастающего поколения, и тем самым расширилась тематика фольклорных и этнографических работ.
Наряду с большим количеством разрозненных публикаций накоплены архивные материалы ранних записей детского фольклора, представляющих сейчас большую ценность. Но этот период отличается недостаточной расчлененностью произведений детского репертуара, спорностью многих моментов в публикациях.
П. Послереволюционный период. Данный этап выделятся целенаправленным и систематическим собиранием детского фольклора под руководством Г.С. Виноградова, О.И. Капицы, А.И. Никифорова и др.
Результаты собирательской деятельности, теоретические исследования первого и второго периодов обстоятельно освещены в работах по детскому фольклору Г.С.Виноградова, О.И.Капицы, В.П.Аникина и др.
Ш. Третий - современный - период отмечен уже постоянной и систематической собирательской работой, которую вели кафедры устного поэтического творчества МГУ, МГПИ им. В.И.Ленина, Новосибирского университета и многих других вузов страны. Рукописные фонды пополнялись новыми записями, которые позволяют проследить процессы внутри детского фольклора, его сюжетно-тематические изменения и т. п.
Кроме известных фундаментальных работ В.П.Аникина, И.Н.Мельникова появились научно-теоретические исследования, посвященные отдельным жанровым единицам детского фольклора. В дальнейшем мы также отмечаем исследования в области этнографии детства. Научные сборники изданы также по украинскому, белорусскому, башкирскому, татарскому, узбекскому, киргизскому детскому фольклору.
Что касается изучения алтайского детского фольклора, то и здесь собирание произведений детского репертуара тоже ведется одновременно с текстами всего фольклорного наследия. Как отмечалось выше, до настоящего время детский алтайский фольклор не являлся предметом специального собирания, а тем более изучения. И поэтому нам пришлось по крохам собирать материалы в дореволюционных изданиях, послереволюционных сборниках устного поэтического творчества, где также уже наблюдается интерес к поиску новых форм воспитания и обучения детей и здесь, как мы понимаем, без фольклорных произведений не обойтись.
Современный период характеризуется систематическим собиранием фольклорных и этнографических материалов экспедициями Института алтаистики и кафедрой алтайской языка и литературы ГАГУ. В связи с возрастанием интереса к проблемам детского творчества, вызванного реорганизацией школьной системы и воспитательской работы под эгидой республиканского управления народного образования начали издаваться журналы, сборники с произведениями традиционного алтайского фольклора, в том числе и детского.
В данной работе сделаны некоторые шаги к жанровой дифференциации, классификации, к выявлению поэтической особенности алтайского детского фольклора на базе материалов, отложившихся в архивах и собранных самим автором.
Термин "детский фольклор" является достоянием советской фольклористики, Но как явление детский фольклор обратил на себя внимание еще в XIX веке, причем чаще всего обозначался как "детская песня". Под названием "Детские песни" издан П.А.Бессоновым первый отдельный сборник детского фольклора (Бессонов П.А.,1868). П.А.Бессонов включил в сборник разнообразный и прекрасно подобранный материал: колыбельные песни, потешки, прибаутки, детские песни, считалки, дразнилки, игры, сказки, колядки и т.д. П.Б.Шейн в дальнейшем уже выделяет детский фольклор в самостоятельную отрасль народной словесности, делает первую попытку классификации его и намечает пути дальнейшей разработки.
Собирательская работа в XIX веке сочетается с первыми попытками осмысления и систематизации материала, эмпирическими его классификациями, необходимыми для публикации. Однако исследователи сталкиваются с трудно устанавливаемой возрастной границей материала, нечеткостью сюжетно-тематических границ между жанрами и жанровой полифункциональностью текстов детского репертуара.
Уже И.3.Шейн по возрастному критерию выделяет две группы.
В первую входят произведения, исполняемые взрослыми для ребенка, во вторую - произведения, которые исполняют сами дети, вышедшие из младшего возраста.
Ряд исследователей - А.Ф.Можаровский, И.С.Рябинский, В.Ф.Кудрявцев, Е.А.Покровский и др. наряду с проблемой классификации поставили проблемы возрастной динамики жанров детского фольклора, что диктовалось естественным развитием ребенка, в связи с чем формируется своеобразный жанровый состав каждой возрастной группы. В XIX веке учеными стали разрабатываться проблемы поэтики детского фольклора, обусловленной с одной стороны, общими национальными традициями, а с другой - возрастными особенностями ребенка.
Крупнейшими исследователями детской устной поэзии, быта и языка, положившими начало теоретическому освоению детского фольклора в послереволюционные десятилетия, были В.С.Виноградов и О.И.Капица. Именно с их деятельностью связаны введение в научный оборот обобщающего понятия "детский фольклор", а также определении объема этого понятия, разработка принципов научной классификации, жанров детского фольклора и изучение их с учетом личности ребенка и детского быта. Однако точки зрения Г.С. Виноградова и О.И. Капицы на общую классификацию детского фольклора различны. Г.С. Виноградов детский фольклор определяет как "совокупность устных произведений, не входящих в репертуар взрослых, но хранимых и исполняемых детьми" (Виноградов Г.С.,1925,20). Ему принадлежит большое количество статей и исследований, в которых поднимались общие вопросы изучения детского фольклора в тесной связи с этнографией, психологией детского творчества и традиционным творчеством взрослых. Его многолетняя собирательская и исследовательская деятельность обобщена в фундаментальном исследовании "Русский детский фольклор" (с публикацией более 500 текстов). Г.С. Виноградову принадлежат исследования различного характера, такие, как "Детская сатирическая лирика", "Народная педагогика". В них он из общего объема детского фольклора выделяет в особую область "Материнскую поэзию", или "Поэзию пестования", в то же время постоянно отмечая наличие и роль преемственности между произведениями этого пласта и поэзией детей. Такое разделение Г.С. Виноградов обосновывает усвоением родного языка ребенком посредством освоения народного словесного искусства, тем самым определяя "собственно детский фольклор". Жанры групп детской поэзии он разделяет по функциональному признаку: потешный фольклор, детский игровой; детский сатирический; бытовой; календарный; магический фольклор.
Весомый вклад в исследование детского фольклора внесла О.И. Капица. В работе "Детский фольклор" (О.И.Капица,1928) она поднимает проблему объема и содержания детской поэзии. Исходным началом классификации, по ее данным, является "как творчество взрослых для детей, так и детское традиционное творчество" (О.И.Капица,1928, 8). Она акцентирует внимание на возрастном критерии, необходимом для изучения специфики художественного материала, ориентированного на динамично развивающуюся личность ребенка, продолжая традиции эмпирических классификаций XIX века.
О.И. Капица выделяет в детском фольклоре две возрастные группы:
1) "поэзия пестования" - творчество взрослых для детей;
2) собственно детский фольклор.
К первой группе относятся произведения, созданные взрослыми или отобранные в процессе развития жанров поэзии пестования из фольклора взрослых, отвечающие детскому восприятию. Системообразующим принципом в этих произведениях является совокупность разнообразных функций жанров, содержания и формы текстов, соответствующих уровню и особенностям эстетического вкуса, характерных для каждого определенного периода развития ребенка.
О.И.Капица отмечает полифункциональность текстов и невозможность провести точную грань между сюжетно-тематическим содержанием произведений, входящих в разные возрастные группы.
Некоторые жанры в классификации О.И.Капица помимо возрастных циклов группирует в циклы фунциональные (календарный фольклор, детский юмор). Заслуга О.И.Капицы несомненно состоит и в том, что по ее инициативе организована комиссия по детскому фольклору, быту и языку при Государственном Русском географическом обществе в 1927 году (Детский быт и фольклор, 1930).
В сборнике "Детский быт и фольклор" О.И.Капица предлагает "Обзор некоторых трудов по детскому фольклору на английском языке" (Капица 0.И., 1930, 50-56). Она отмечает, что детский фольклор на Западе начали записывать с середины XYIII века и к концу XIX века почти у всех западных народов уже существовали сводные сборники с систематизированным материалом, подводящим итоги записей детского фольклора. 0на также указывает на то, что английские исследователи на первый план ставят вопрос о происхождении детского фольклора и сохранившихся в нем пережитках разных эпох и, наоборот, мало уделяет внимания детскому творчеству в собственном смысле этого слова.
Среди исследователей детского фольклора особое место занимает К.И.Чуковский, ярко показавший процесс овладевания детьми народными поэтическими богатствами, разработавший теорию жанра перевертышей. Он собрал богатейший материал по детскому фольклору, вылившийся в широко известный труд "От двух до пяти" (Чуковский К.И., 1963).
Третий - современный период исследования детского фольклора открывается работами В.Л.Аникина. В работе "Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор" (Аникин В.П., 1957) он определил три продуктивных направления в изучении детского фольклора: историко-генетическое, филологическое, функционально-педагогическое. Исследователь вводит очень важное для анализа детского репертуара понятие степени освоения детьми фольклорной традиции: "Отнесение произведений к детскому фольклору затруднено до тех пор, пока не произведен анализ, устанавливающий степень освоения произведения детьми (Аникин В. П., 1957, 67).
В.П.Аникин в своих работах учитывает историко-генетическую обусловленность специфики художественных средств в разных фольклорных жанрах детской поэзии.
Другой ученый - В.А.Василенко - плодотворно применяет метод группировки детского фольклора в жанровые циклы по признаку наличия - отсутствия игровых действий (Василенко В.А., 1978).
М.Н.Мельников, используя функциональный принцип, выделяет в детском фольклоре: 1) поэзию пестования; 2) игровой фольклор; 3) потешный фольклор; 4) бытовой фольклор (Мельников Л.Н., 1987), Что касается понятия "собственно детский фольклор", М.Н.Мельников утверждает, что оно "строится, как показывает анализ, на основе прямых или опосредованных заимствований из литературы, лубка, фольклора взрослых" (Мельников М.Н., 1987, 12). Однако проблема эта остается спорной. Работы отечественных и зарубежных исследователей несколько проясняют этот феномен, который называется в этнографии условно "культура детства".
Как пишет И.С. Кон, "чтобы выйти на новый круг проблем, необходимо рассмотреть мир детства не только как продукт социализации и научения со стороны взрослых, а как автономную, социокультурную реальность, своеобразную субкультуру, обладающую своим собственным языком, структурой, функциями, даже традициями. Если до сих пор ученые смотрели на детство глазами взрослых, то теперь они хотят перевернуть угол зрения, рассмотреть взрослый мир сквозь призму детского восприятия" (Кон И.С.,1988, 62). Далее он указывает на ряд исследований зарубежных ученых по этому вопросу. В частности, упоминает знаменитую работу фольклористов супругов Айона и Питера Опи "Фольклор и язык школьников". Этой же проблеме посвящены исследования финского фольклориста Леа Виртанен "Детский фольклор".
Авторы названных выше изданий приводят тексты детского репертуара: игры, считалки, "тайные языки", детские шутки, анекдоты, а также потаенный эротический фольклор детей, традиционные шалости ребенка.
Специфика "собственно детского фольклора", степень изученности этого пласта детской поэзии отводит его к отдельной проблеме исследования.
В 7О-8О-е годы стали выходить в свет сборники произведений и исследований по детскому фольклору в тюркоязычной литературе. Это, например, сборник кыргызского детского фольклора, составленный П.Ирисовым "Балдарга арналган элдик ӧӧзеки чыгармалардыҥ ӱлгӱлӧрӱнеҥ", узбекского - "Бойчечек", татарского - "Балалар фольклоры", казахского - "Веретелка", "Ак сандык, кӧк сандык" и др.
Для нашего исследования важное значение имеет работа А.3. Измайлова "Народная педагогика: Педагогические воззрения народов Средней Азии и Казахстана" (1991). В основе исследования - материалы более полустолетней исследовательской работы автора по изучению культуры, быта, традиций народов Средней Азии и Казахстана. Здесь представлен опыт воспитания детей у народов, населяющих этот регион. А.З.Измайлов рассматривает фольклор как учебник жизни, в котором отразилась педагогическая культура народа. Анализ наследия Ибн Сины (Авиценны), Бируни, Джами, Хорезми, Дехлеви, Омара Хайама, Навои, Фараби, Саади, Носира Хисрава и других просветителей приводит ученого к мысли, что "идеи о воспитании вообще, о семейном воспитании в частности, тесно перекликаются с идеями и мыслями, выраженными в памятниках народной педагогики: в поговорках, пословицах, сказках, преданиях ..." (Измайлов А.Э., 1991, 38).
Итак, собирание детского фольклора и быта у народов, родственных алтайцам, началось в начале Х1Х века, о чем свидетельствуют труды А.Диваева, В.В.Радлова, Ч.Ч.Валиханова, Г.И.Потанина и др. В своих очерках и научных изысканиях эти исследователи отмечали особое отношение кочевых народов к ребенку; осознание взрослыми специфической природы детства, того, что отличает ребенка от взрослого. В их работах фрагментарно описаны игры детей, колыбельные песни и другие произведения детского репертуара.
Таким образом, на эмпирическом уровне в дореволюционный период, а затем в научных исследованиях 6О-70-х годов и более поздних началась систематизация детского фольклора тюркоязычных народов.
Алтайский детский фольклор и быт не были предметом специального исследования в дореволюционной литературе, и лишь их элементы отмечались в этнографических работах, посвященных верованиям и семейно-бытовому укладу алтайцев.
Из дореволюционной литературы представляет интерес работа В.И.Вербицкого "Алтайские инородцы". В ней отражен быт алтайцев, их обряд жизни, верования, произведения фольклора.
Чрезвычайно ценными оказались, зафиксированные В.В.Радловым, скороговорки (которые он называет "песни животных"), такие как "Хвастовство зайца", "Плач сороки" и другие. Родильный обряд у алтайцев описывает Г.Н.Потанин.
Фрагментарно в сборниках ряда исследователей, таких как Н.Я.Никифоров, А.В.Анохин и другие, представлены фольклорные произведения, верования, обычаи и обряды, связанные с детьми. Этнографические исследования семейно-бытовых обрядов, куда входили и родильные, начались после революции.
Алтайская обрядовая культура с младенчества формирует контекст мироотношений и соответствующего образа жизни и жизненного поведения. В обрядах, связанных с рождением ребенка, главное место занимала вера в Умай (Май) = эне - доброго духа, покровительницы детей. В этих ритуалах также отразилась вера в духов - покровительниц замужних женщин - "эмегендеров". Этим проблемам посвящены работы Л.Э. Каруновской (1926), Л.П. Потапова (1953).
Культ покровительницы новорожденных и рожениц Умай-эне распространен у ряда тюркоязычных народов. Он был известен у кыргызов, казахов, узбеков, якутов, хакасов и других народов.
Душа ребенка, по представлению алтайцев, была связана с его отпавшей пуповиной и последом. Поэтому пуповину родившегося ребенка следует непременно сохранить. Н.И.Дыренкова пишет, что и другие народы Сибири: шорцы, тувинцы, хакасцы и, конечно, алтайцы придают важное значение пуповине (Дыренкова Н.И., 1947, 1953).
Не меньшее значение алтайцы подавали колыбели ("кабай", от этого слова произошло, видимо, и словосочетание "кабай кожон"- колыбельная песня). В работе Э.С.Каруновской "Из алтайских верований и обычаев, связанных с ребенком у алтайцев" (1927), а затем в исследовании Е.М.Тощаковой "Традиционные черты народной культуры алтайцев" (1978) довольно подробно описываются типы колыбелей и обряды, связанные с ними, приводятся поэтические произведения, приуроченные ритуалу положения в колыбель и сопровождающие другие обряды, связанные с детьми.
Е.М.Тощакова в своей работе акцентирует внимание на обрядах и типах колыбелей у разных этнических групп Алтая. Сравнивая названия колыбелей у тюркоязычных народов, она приводит две типологические группы их:
1)"кабай" - "пубай" - "побый" - "ӧӧбей" - "убай";
2) "бежик" - "бичик" - "бесик" - "писик".
Она отмечает: "Возможно эти фонетические разновидности одного какого-то термина. Мы попытались выяснить их происхождение, но ни в одном из словарей обнаружить что-либо не удалось" (Тощакова Е.М., 1978, 61).
Свойство и способность слова в ритуале или в фольклорном тексте накапливать и гармонически уравновешивать элементы различных временных пластов сказалось и в этом случае названия колыбелей, которая вероятно, несет в себе древнейший мифологический мотив "через смерть к новому рождению".
В "Этимологическом словаре тюркских языков" Э.В.Севортяна находим: "бешик" - 1) колыбель, люлька ...
5) гроб (алт.).
Производящей основой би:шик- веgек и т.д. является, по всей вероятности, глагол, который может объяснить совмещение значений "колыбель" - место действия (состояние), метаф.гроб, могила (и дитя - объект действия") (Севортян Э.В., 1978, 122-123).
Так же обстоит дело с термином "кабай" - как в значении к "колыбель", так и в значении "гроб", хотя мы не нашли "кабай" в значении "гроб" в современных тюркоязычных словарях. Но у тувинцев до сих пор, когда умирает человек, задают вопрос: "Ӱндӱрер кавайын чадан белеткеп алыҥар ба?" (Изготовлена ли колыбель для захоронения?). Здесь "кавай" употребляется в значении "гроб".
Общеизвестно, что особая роль в реконструкции глубинных смыслов обряда и фольклорной символики принадлежит языковым фактам. Рассмотрение ключевых лексем ("кабай", "бешик") позволяет увидеть в них сосредоточение напластования древнейших мифоритуальных символов. В этом плане названные выше работы по алтайской обрядовой культуре и другие этнографические исследования являются неоценимыми для сравнительно-типологических исследований.
Чтобы не повторяться отметим, что в 80- 90-е годы в алтайской этнографии большое внимание уделяется традиционным верованиям, обычаям и обрядам. Так в фундаментальном исследовании "Семья у алтайцев" Н.И.Шатинова наряду с изучением свадебных и похоронных обрядов подробно останавливается на родильном обряде, на его узловых моментах: родины, обращение с пуповиной, последом; вещами, которыми роженица пользовалась при родах; наречение имени, обязательные подарки новорожденному; отрезание первых волос.
Мы думаем, в силу устойчивого архаического пласта в алтайском фольклоре поэтические произведения, сопутствующие родильному обряду и вообще обрядам, связанным с детьми, также можно отнести к группе "фольклор взрослых для детей". При этом из-за ограниченности исследования мы не ставим перед собой цель описывать узловые моменты родильного обряда, а хотим лишь отметить, что в основном эти обряды сопровождают "алкыш сӧс" - благопожелания, "куучын" - мифологические рассказы, на которых акцентируют внимание составители сборника благопожеланий "Алтай алкыштар" (1994) - фольклористы К.Е.Укачина и Е.Е.Ямаева. Они рассматривают жанр благопожелания с точки зрения религиозных ритуалов "белой веры" - "ак jаҥ", или, как принято в научной литературе, - "бурханизм". В этом сборнике представлены благопожелания, связанные с рождением ребенка.
Предполагаем, что в функциональном плане родильная обрядовая поэзия и фольклор пестования имеют одну природу - благопожелание ребенку.
Что касается классификации алтайского детского фольклора, то в алтайской фольклористике осуществления ее не предпринималось. Но в ряде работ отмечаются жанры детского фольклора. Так, С.С.Суразаков относит жанр скороговорок к детскому репертуару, отмечает ее психолого-дидактический характер. (Суразаков С.С., 1975, 72-73). Жанр колыбельных песен "кабай кожон" выделяется в монографии Т.С.Тюхтенева "Алтайские народные песни" (Тюхтенев Т.С., 1972). Колыбельные песни северных групп алтайцев стали объектом исследования и Н.М.Кондратьевой. Она анализирует их и с поэтической, и с музыковедческой точки зрения, отмечая этнические особенности напевов. (Кондратьева Н.М., 1989).
В 90-ые г.г. XX в. России в связи с перестройкой политической, идеологической сфер, в том числе и области духовной культуры, наметился заметный сдвиг в области этнопедагогики и этнопсихологии. И благодаря тенденции возрождения традиционной культуры республиканское управление народного образования способствует осуществлению исследований в этой области. Под эгидой Министерства образования РА выпущены некоторые программы и сборники для детей дошкольного и младшего школьного возраста, куда вошли и произведения алтайского детского фольклора, в основном из рукописного фонда архива Института алтаистики, в котором со времени создания (в 1952 г.) систематически накапливаются материалы по духовной и материальной культуре алтайцев. Эти материалы заложили основу рукописного фонда. И с 1956 г. уже начинают издаваться поэтические сборники лучших образцов алтайского фольклора, где наряду с другими жанрами представлены и такие жанры, как скороговорки, колыбельные песни, считалки, публикуются также игры для детей.
Таким образом, эмпирически уже началась классификация детского фольклора. Но самое большое достижение коллектива исследовательского Института алтаистики - это подготовка и издание свода героического эпоса "Алтай баатырлар" (Алтайские богатыри). С первых же дней после выхода он стал настольной книгой не для одного поколения.
Что касается прозаических жанров алтайского детского фольклора, то здесь примечателен сборник сказок для детей "Сказки Алтая", составленный П.В. Кучияком и А.Гарф, который вышел в свет в Новосибирске в 1937 году. В него вошли около двадцати сказок, которые подобраны, исходя из возрастного критерия и особенности художественного восприятия детей. В последующем сборник переиздавался и на русском, алтайском, также на киргизском языках (Алтай жомоктору, 1968) .
Уже в 1977 году алтайский писатель Ч.А.Чунижеков, литературно обработав народные сказки, в стихотворной форме выпустил сборник сказок для детей.
Из современных изданий текстов детского фольклора можно отметить "Оогош балдарга кычырар бичик" (хрестоматию для чтения дошкольникам), составленную Е.Н.Кергиловой, в которую она включила ранее опубликованные произведения алтайского детского фольклора.
В 1991 году вышел сборник скороговорок "Модор сӧс", составленный В.П.Ойношевым, в котором были представлены неопубликованные до этого времени скороговорки.
С 1991 г. по инициативе республиканского отдела народного образования, Комитета молодежи и Союза писателей Горного Алтая начинает издаваться детский журнал "Солоҥы" ("Радуга"). Он знакомит детей с произведениями алтайского детского фольклора. До этого факта, такую функцию нес литературно-политический альманах "Эл-Алтай", в котором также печатались произведения фольклора и художественной литературы для детей.
Из выше сказанного следует, что специальных трудов по исследованию детского фольклора не было.
История изучения детского фольклора других народов дает противоречивые и разноплановые суждения по поводу классификации и объема детского фольклора. Но именно такие разносторонние исследования позволяют нам освободиться от привычных шаблонов и взглянуть на исследуемый вопрос с разных точек зрения.
Уроки прошлого дают возможность глубже понять настоящее, представив его не как непреложную данность, а как противоречивый процесс развития, имеющий множество вариаций и возможностей, о чем и свидетельствуют генезис и состав детского фольклора.