В современной русской речи отчетливо проявляются две противоположно направленные тенденции: огрубление речи и ее эвфемизация.

На лексическом уровне огрубление выражается, в частности, в более широком употреблении вульгаризмов и грубых просторечивых, жаргонных слов и выражений. Этому способствует снятие в последнее время запрета на употребление находящейся за пределами литературного языка лексики, как в художественных текстах, так и в различных жанрах обиходно-бытовой и публичной речи, в том числе рассчитанной на массового адресата. Грубые слова и выражения нередки в современных кинофильмах, телевизионных передачах, газетных и журнальных публикациях.

Кроме того, в наши дни высок уровень агрессивности в речевом поведении людей. Начиная с бытовых разговоров соседей и кончая митингами и дебатами в парламенте, речь характеризуется такими чертами, как грубость, негативная экспрессивность.

Противоположным по характеру, целям и результатам является процесс эвфемизиции речи как бы «окультуривании» ее за счет вуализации явной грубости и даже хамства. Эти две тенденции достаточно оживленно обсуждаются в современных работах по лингвистике.

Все чаще для завуалирования негативных, часто оскорбительных значений грубых, даже непристойных слов используются иностранные слова и выражения. Это можно рассматривать, как еще одну тенденцию в русском языке, связанную с широким распространением иностранных языков в стране (преимущественно английского, немецкого, испанского и французского).
«Лингвистический словарь» [1] дает следующее определение понятия эвфемизмов:
«Эвфемизмы (греч. еuphemismos от eu - хорошо и phemi - говорю) эмоционально нейтральные слова или выражения, употребляемые вместо синонимичных им слов или выражений, представляющихся говорящему неприличными, грубыми, нетактичными».

Шмелев Д.Н. этот термин в работе [2] определяют следующим образом:
«Эвфемизмы» (от греч. Еuphemiа - воздержание от неподобающих слов, смягченное выражение) - слово или выражение, служащее в определенных условиях для замены таких обозначений, которые представляются говорящему нежелательными, не вполне вежливыми, слишком резкими».

Для эвфемизации речи характерно следующее:

1. Оценка говорящим предмета речи, которая может быть квалифицирована адресатом как грубость, резкость, неприличие.
2. Подбор говорящим таких обозначений, которые не просто заменяют или смягчают те или иные грубые слова и выражения, но и маскируют, вуалируют суть явления. Это особенно отчетливо проявляется в медицинской терминологии. Например, употребляют термин «педикулез» вместо «вшивость», «новообразование» - вместо «опухоль» и др.
3. Зависимость употребления эвфемизма от условий речи и контекста. Чем жестче социальный контроль речевой ситуации и самоконтроль говорящим собственной речи, тем более вероятно появление эвфемизмов.

Рассмотрим, каким образом иностранные слова и термины выступают как языковые способы и средства эвфемизации речи.

На наш взгляд, иностранные слова чрезвычайно удобны в качестве эвфемизмов прежде всего потому, что подавляющим большинством носителей русского языка они осознаются как непроизвольные, немотивированные, нечленимые на морфемы. В отличие от русских наименований, прямо называющих данный «неприятный» объект, они, во всяком случае на начальных этапах своего употребления, не имеют нежелательных коннотаций: канцер- вместо рак, селадон- вместо бабник и др. Но даже и в тех случаях, когда иноязычное слово соотносимо с однокоренными словами, такое соотношение наталкивает не на те семантические связи, которые актуализированы в эвфемизме. Так, слово либерализация в контексте либерализация цен, хотя и соотносительно со словами либеральный, либерал, такое соотношение ничего не проясняет в том специфическом смысле, в каком существительное либерализация и глагол либерализовать применяются к ценам: речь идет фактически о повышении цен, но слова либерализация, либерализовать удачно вуалируют этот неприятный для большинства людей факт. Характерен комментарий употребления этого иноязычного эвфемизма в прессе:
1) «...Последствия реформы обнаруживаются в виде инициируемой сверху гиперинфляции и беспрецедентного взвинчивания цен, почему-то нежно называемого благозвучным именем «либерализация» [8].

В качестве эвфемизмов часто выбираются такие иноязычные слова, которые либо многозначны, либо диффузны по своей тематике и приложимы к широкому классу объектов. Однако, будучи употребленными в роли эвфемизма, они актуализируют только один определенный смысл.

Примером могут служить объявления в газетах:
«На высокооплачиваемую работу приглашаются девушки без комплексов» (имеются в виде потенциальные проститутки);
«Стройная, умная, молодая женщина ищет личного спонсора».

Иностранные слова «комплекс» (лат. complexus - сочетание предметов, связь) и «спонсор» (англ.sponsor - благотворитель - лицо, безвозмездно жертвующее другому лицу деньги, образно говоря, содержатель) выступают тут как эвфемизмы, маскирующие истинные цели дающих объявление.

Прилагательное интимный, определяемое в толковых словарях как «сокровенный», «задушевный»; «глубоко личный» и сопровождаемое соответствующими примерами (интимный друг, интимный разговор, интимные подробности), в качестве эвфемизма употребляется применительно к половым отношениям. Во всяком случае, милицейские протоколы и некоторые другие жанры административно-юридических документов знают только такое употребление:
- вступать в интимные отношения;
- находиться в интимной связи (из милицейских протоколов)

Иноязычные слова - эвфемизмы могут выполнять и определенные социально-психологические функции. Например, функцию предотвращения коммуникативного дискомфорта, даже (в определенном смысле) нанесения слушателю психологической травмы. Например, употребление слова «терминальный»: «...острая почечная недостаточность в терминальной стадии (ТВ, январь 2003 г). Синонимичный оборот «в конечной стадии», ввиду явно негативных коннотаций слова конечный, был бы травмирующим фактором, в то время как «терминальная стадия» не вызывает, вроде бы, опасений.

Другой пример - переименование некоторых профессий. Оно может иметь целью повышение их престижа или сокрытие, вуалирование негативного впечатления от профессии при «прямом», не эвфемистическом ее обозначении, например: «...профессия Олега гораздо более романтичная и жизненная: он инструктор по случке собак. Олег, правда, обижается, когда его называют «вязальщиком», но ничего не имеет против киносексолога.» (8).

Явно, что иноязычное слово часто воспринимается говорящими как символ книжности, учености, поэтому многие из этих слов считаются более престижными, чем «свои», русские. При этом слово-эвфемизм является не только более или менее удачным камуфляжем русского эквивалента, но и повышает его ранг и делает вполне респектабельным.

В настоящее время иностранные слова довольно широко используются в качестве эвфемизмов в средствах массовой информации. Причем отчетливо просматривается их обилие, в основном, в таких газетах, как «Комсомольская правда», «Народная газета», «Московский комсомолец», «Труд». Наиболее часто иностранные слова в качестве эвфемизмов используются в статьях политического характера, особенно в тех случаях, когда критикуются действия различного рода правительственных служащих. Прямые выпады в их адрес, подчас выраженные оскорбительными намеками и прямой бранью, изобилуют фразеологическими оборотами и эвфемизмами, смягчающими стиль очерка и только намекающими на непристойные действия.

Самое большое количество иностранных слов-эвфемизмов найдено нами в публикациях, посвященных предвыборным баталиям. На страницах официальных изданий авторы, поддерживающие того или иного кандидата, не стесняются в выражениях, пороча своих соперников. В ход идут «фекалии», «экскременты», «энурез», «урина», «криминальные структуры», «мафиози» и даже «путаны». Стало нарицательным в политике имя скандально известной всему миру Чичолины. Ее продажность (в буквальном смысле слова) ассоциируется с продажностью некоторых политиков.

Английские слова стали появляться в русском языке сравнительно недавно, в 19-20 веке [5]. В настоящее время они зачастую используются как эвфемизмы. Чаще всего в роли эвфемизмов выступают такие английские слова, как «лидер», «рейтинг», «гангстер», «джентльмен» (в переносном смысле), «раунд« и др.

В последнее время эвфемизмы вошли в обиход даже солидных газет (Поиск 30-31, 30.07.2004): «...Реальность горше виртуальности », - скорбит автор. Здесь «реальность» (лат. realis - действительность), «виртуальность» (лат. virtualis - возможный, промежуточное, ненаблюдаемое состояние). «...Произошло, образно говоря, виртуальное объединение образование и науки, а реально - отделение науки от высшей школы...». Ну, нет чтобы сказать: действительность горше того, чего еще наблюдали. На наш взгляд, в этом случае эвфемизмы использованы как ироническое вуалирование ложного факта.

Иногда иностранные слова, употребляемые как эвфемизмы, трансформируются на русский манер. Например, «приватизация» - «прихватизация». Здесь экспрессивная окраска речи усиливаются русским корнем «хват». Это придает негативную окраску речи и воспринимается как «прихватить» - в переносном смысле «присваивать чужое».

В последнее время в газетной лексике стали появляться непосредственно сами английские слова и выражения, например, «fair play», «face», «to happen», «a detective story» и др., написанные по-английски. О Чубайсе, например, газета PS [6] пишет прямым английским текстом: «...Анатолий Чубайс - the most unpopular...politican in the Kremlin...».

Это связано, по-видимому, с широким распространением в России английского языка, в связи с чем наиболее популярные английские слова и выражения стали понятны широкому кругу читателей.

Из французских слов в роли эвфемизмов нами отмечены такие слова, как «вояж » (voyage), «турне », «idees fixes « (идеи фикс) и др. «Вояж» как эвфемизм вуалирует сомнительный визит. Брагина А.А. [7] пишет: «Вояж - слово стилистически окрашенное, в современном русском языке круг его употреблений ограничен острокритическими, ироническими текстами, чаще всего на политические темы».

Латинские слова также нашли широкое применение как эвфемизмы, например, «homo », «homo sapiens » - человек, человек разумный соответственно, и также «veto», «vivat», «victoria» и др.

В обычной речи иностранные слова-эвфемизмы встречаются реже и, в основном, в коллективах, объединенных выполняемой работой, когда слово, обозначающее предмет или явление, известно большинству как профессиональный термин или хорошо усвоено в обиходе, скажем, из телевизионных передач:
«Фазенда», «ранчо» (исп) - дача.
«Комильфо» (фр) - любвеобильный мужчина.
«Бакс» (англ) - доллар.
«Киллер» (англ) - наемный убийца.
«Бой-френд» (англ) - мальчик-друг (дословный перевод, а в переносном смысле - любовник).

Все сказанное позволяет сделать следующие выводы:

1. В настоящее время иностранные слова все чаще употребляются в качестве эвфемизмов как в быту, так и в средствах массовой информации.
2. Иностранные слова-эвфемизмы наиболее употребляемы в политических очерках как центральных, так и местных газет и других средств массовой информации.
3. Основная цель применения иностранных слов в качестве эвфемизмов - смягчение истинного смысла, избежание неблагозвучных, грубых слов и выражений.
4. Заметно увеличение применения английских слов как эвфемизмов, что, по-видимому, связано с популяризацией английского языка, ростом числа желающих его изучить.
5. Употребление иностранных слов в качестве эвфемизмов вызвано их звучностью, необычностью и, в ряде случаев, малопонятностью, что приводит к еще большей маскировке истинного смысла сказанного, к нивелировке грубости, резкости и неприличия.
6. Использование иностранных слов как эвфемизмов должно сопровождаться, на наш взгляд, хорошим знанием иностранных языков и самоконтролем говорящего, чтобы не усугубить ситуацию.