НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОРГАНИЗАЦИИ ИЗУЧЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ АЛТАЯ В 1860-1920-Х ГГ.
Т.В. Тишкина

Уже стало почти общепринятым выделение периода 1860-1920-е гг. как определенного этапа в истории изучения древних памятников Сибири и, в частности, Алтая [Демин, 1981, 1989; Белокобыльский, 1986; Ковешникова, 1992; Жук, 1995; Марсодолов, 1996 и др.] Это время связано с обнаружением многочисленных археологических объектов и вещей, а также с деятельностью известных исследователей (С.И. Гуляев, Г.Н. Потанин, Н.М. Ядринцев, В.В. Радлов и др.), внесших определенный вклад в становление российской археологии.

Краеведческая деятельность С.И. Гуляева (1805-1888 гг.) поднимала различные вопросы о прошлом Алтая и способствовала собиранию сведений о находках местных жителей [Демин, 1989, с. 66-68]. Несомненное влияние на координацию работы С.И. Гуляева оказывал энергичный исследователь сибирских древностей И.Я. Словцов (1844-1907) [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-163, оп. 1, св. 2, д. 33]. Так, например, в письме от 29 октября 1883 г., сообщая о находках каменных орудий, он писал: ": некоторые образцы скребков пошлю Вам, Степан Иванович, чтобы Вы имели возможность показать бывающим у Вас крестьянам, что нужно искать в земле вместе с костями мамонта". Кроме того, И.Я. Словцов занимался составлением археологической карты Тобольской губернии, проводил самостоятельные раскопки, встречался со многими известными учеными, путешественниками и другими интересными людьми, о чем подробно сообщал С.И. Гуляеву.

В 1861 г. французский исследователь Менье по совету С.И. Гуляева раскопал несколько курганов недалеко от г. Барнаула по дороге в с. Гоньбу [Марсадолов, 1996, с. 13]. В этом мероприятии участвовал прибывший на Алтай в 1859 г. В.В. Радлов (1837-1918), который потом в течение 10 лет проводил значительные для того времени археологические изыскания и раскопки, имея при этом, после нескольких ходатайств, официальное разрешение и финансовую поддержку. В 1860 г. В.В. Радлов обратился к Главному начальнику Алтайского округа с просьбой разрешить ему производить ученые исследования. Последствием просьбы было исходатайствование г. Министром Императорского Двора соизволения (24 декабря 1860 г.) расходовать ежегодно до 700 руб., которые приказано вносить в Алтайские заводские штаты в течение 5 лет (затем по истечении этого срока, субсидии В.В. Радлову продолжили еще на 5 лет). В первый же (1860) год В.В. Радлов совершил путешествие за свой счет.

В декабре 1861 г. В.В. Радлов подает прошение об оказании ему содействия при путешествии в Киргизскую степь вместе с г. Менье [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-86, оп. 1, св. 1, д. 2, л. 42-43]. По приказу Генерал-Губернатора Западной Сибири и командира Отдельного Сибирского корпуса от 24 января 1862 г. предписано Томскому гражданскому губернатору и Главному Начальнику Алтайских горных заводов:

Выдать г. Радлову открытый лист для свободного получения лошадей за прогоны по существующим почтовым трактам:

Оказать возможное содействие со стороны военных и гражданских начальств:

В.В. Радлову рекомендовано соотнести сроки своих поездок, чтобы находиться, когда сочтет нужным, под прикрытием военных отрядов. Но ему не разрешалось ": разрывать для нумизматических исследований курганы, потому что это обстоятельство, различно объясняемое агитаторами (7 - Т.Т.В.), может породить в народе неблагоприятные для нас толки" [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-86, оп. 1, св. 2, д. 2, л. 44]. Французскому путешественнику доктору Менье допуск в Киргизскую степь не был дан, но его денежные средства разрешалось использовать В.В. Радлову при реализации совместно намеченного исследовательского плана [там же, л. 40-41].

В 1862 г. В.В. Радлов получает предложение от Императорской Археологической Комиссии одновременно с его учеными занятиями производить археологические исследования [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-163, оп. 1, св. 15, д. 236, л. 21, 25].

Начальник Алтайских заводов в своем распоряжении от 28 апреля 1866 г., желая по возможности содействовать В.В. Радлову в исследованиях, возложенных на него Археологической Комиссией, предписывал всем ": Горным Конторам, Управляющему Рудными Промыслами и Приставам отдельных рудников, чтобы они в случае находки древних вещей присылали их г. Радлову с описанием местности, где они будут найдены, для снятия рисунков, с тем, чтобы г. Радлов, по миновению в вещах надобности доставлял оныя в Горное Правление для передачи и хранения их в Барнаульском Музеуме и доносил бы о сих Правлению" [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-163, оп. 1, св. 15, д. 236, л. 21]. Результатами деятельности В.В. Радлова стали публикации материалов, издание книг и другие мероприятия.

Многочисленные сведения об археологических находках поступали от местных жителей. Так, С.И. Гуляев, П.О. Чупин, Н.С. Гуляев ": неоднократно слыхали от крестьян, что при обвалах курганов, по берегам речек, на обрывах логов, размываемых вешней водой и случайных раскопках попадались кости скелетов и черепа" [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-86, оп. 1, св. 2, д. 14, л. 15]. Например, крестьянин Мунгатской волости Барнаульского округа Александр Худяков доставил С.И. Гуляеву 1 ноября 1868 г. коренной зуб мамонта. При сооружении ям для столбов ограды, он заметил на небольшой глубине остов огромного животного [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-163, оп. 1, св. 13, д. 216, л. 113-114]. Крестьянин дер. Легостаевой Данила Лукич Ефимов в начале 1890-х гг., ставя на пашне избушку, обнаружил захоронение человека с конем [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-86, оп. 1, св. 2, д. 14, л.15].

Часть информации об археологических находках хранилась в архиве Главного Управления Алтайского Округа, куда не раз обращался Н.С. Гуляев (1851-1918) [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-163, оп. 1, св. 15, д. 236, л. 28], унаследовавший от своего отца богатые коллекции, многочисленные материалы и продолживший изучение прошлого Алтая. Руководствуясь рекомендацией профессора Д.Я. Самоквасова о том, что ": раскопка, неправильно и неполно описанная, не только бесполезна для науки, но и вредна, уничтожая исторический памятник, она может повести к неверным в науке выводам". Н.С. Гуляев первое время старался не исследовать археологические объекты, а направлял свое усилие на поиск исторических памятников: ": наше дело любителей, дилетантов археологии указать только место для изысканий" [ЦХАФ Алтайского края, бывший ГААК, Ф-86, оп. 1, св. 2, д. 14, л. 24]. Но не смог удержаться от соблазна исследовать обнаруженные им древние захоронения и поселения.

В 1906, 1910 и 1911 гг. на Алтае проводил археологические изыскания А.В. Адрианов, который не только удовлетворял свое любопытство, но исследовал древности из-за того, что вследствие наплыва населения из европейской части России после столыпинской аграрной реформы увеличилось число расхищенных и уничтоженных курганов. Понимая, что при раскопках древний памятник уничтожается, А.В. Адрианов вел подробные дневники и добросовестно собирал материалы, которые бы интересовали специалистов-археологов. Одна из его статей "Курганография Сибири" приобрела среди любителей старины особую популярность. В ней содержались инструкции по сбору археологического материала и описанию древностей [Жук, 1995, с. 14].

Возродить дореволюционные традиции по изучению родного края попыталась Артель инвалидов "Краевед", организованная ветеранами русской революции 1905 г. в Барнауле. Но время любителей древностей уже прошло. Начался новый этап в становлении российской археологии.